В данном репорте речь пойдет о пробном тестинге фенэтиламина 2С-Е.В своей работе «Война и Сакральное» Роже Кайуа задается вопросом, какая реальность в отсутствии мифа способна стать равноценной ему заменой и дает ответ для многих ужасающий: это — Война. Силу данного слова невозможно ощутить до тех пор, пока оно сохраняет женское окончание, поэтому я перехожу на немецкий и называю Войну только der Krieg. Буйное неистовство праздника, «время эксцессов»,когда растрачиваются запасы, коих могло хватить на годы, эта безудержная воля к нарушению всех запретов и предписаний, ниспровержению всех законов способна сравниться только с опустошающей и уничтожающей Мощью der Krieg. Кайуа пишет, что «внезапность, ярость, резкость, умение собрать и привести в движение как можно больше сил в одной данной точке — все эти элементарные стратегии действуют и на празднике и на войне. И у праздника, и у войны есть своя дисциплина, и все же оба онипредстают чудовищно-бесформенными взрывами по сравнению с монотонным течением регулярнойжизни», но более удачным является сближение der Krieg и Праздника с Sacrum («периодом божественной эпифании»), однако, несмотря на все их сходство, нельзя не указать, что Праздник всегда был торжеством жизни, способствуя Объединению, тогда как der Krieg есть то, что несет Разрыв. Der Krieg против союзов, — она всегда разделяет. В этом ее основное отличие от Праздника. И (!): «Она бесчеловечна — этого довольно, чтобы считать ее божественной (Сперанская- Endkamnpf).
Ранее с этим семейством мне не доводилось встречаться. И вот закрывая этот пробел, я заказываю 500мг кристаллической субстанции.
СЕТ
Предисловия будут долгими. Но невозможно создать на самом деле внятное предисловие – для этого нужно писать автобиографию. Поэтому ограничимся лишь некоторыми опорными пунктами….
Началось все в Олимпии на холме Кронион, где я обещал Зевсу Олимпийскому – Зевсу Громовержцу, покончить с собой на пике Парнаса и возродиться, подобно Диоклетиону, для новой истинной жизни в духе.
Но вот я приехал домой в Афины и индульгирую в ожидании конверта с субстанцией. Традиции моего индульгирования глубоки и беспощадны. В этот раз я особо окунулся в истощающее охуевание – ибо вернулся после четырех месяцев из курортной провинции в злачный котлован Афин.
По большей части я ел, спал, читал Бесов Достоевского и изнывал от ожидания.
Первоначально планировалось получить конверт и ехать покорять вершину Парнаса, там заключить новый договор с Духом, потом спуститься и инициироваться где-то на склоне субстанцией. Для этого была приобретена заблаговременно палатка.
За пять месяцев до описанных событий мне приснился сон. Я постоянно возвращался к нему мыслями.
СОН
Я где-то на окраине двора / города употребляю в палатке в первый раз 2С-Е, а потом иду домой по ночным Афинам, развлекаясь тем, что закрываю глаза, но все вижу внутренним взором. В голове у меня чирикают фразы, которыми я буду украшать свой репорт на ЦКП. Однако на самом деле трип не особо мощный – музейный. Но у меня впереди столько исследований!
Этот сон словно бы пророчески указывал, где мне на самом деле надо употребить в первый раз 2С-Е – и, кажется, это должны быть горы Гиметос, которые находятся на северо-востоке от Афин – мое место силы.
Я раздваиваюсь. Ехать ли на Парнас или есть здесь. Благоразумие говорит, что вообще следует есть в первый раз дома – посмотреть каково оно вообще.
Короче, не выдерживаю и отправляюсь в горы Гиметос – производить рунический ритуал инициации. Потому что заебался ждать – и подумал, что лучшее уж хоть какая-нибудь инициация, чем вообще никакой. До Парнаса меня не пускала лень и страх.
Итак, я провел в горах рунический ритуал, принес в жертву свой рунический набор камней, которые я так усердно и любовно собирал из вод священной Ладоги.
Этой жертвой я хотел вытащить всю силу которая накопилась в этих камнях и впитать ее в себя, дабы обрести силу стоять на краю бездны бытия.
За последнее время я потерпел слишком много поражений, совершил слишком много гнусных предательств, истратил столько сил внапраслину. Все мои защиты и мифологии рассыпались. Я был растерзан и болен. У меня даже не было сил исполнить свое обещание Зевсу ехать на Парнас. Какой на хуй Зевс!
Все заново, все вновь! Восстать птицей Фениксом!
Дома я нашел заветный конверт. Потрясающе. В горах кстати я выпил около литра мате – так что меня уже очень неплохо стимило. Ясное дело я ничего не буду есть. Трип намечаю около восьми – думаю может купить шприцы, но потом решаю, что лучше в первый раз не париться с баянами и затестить сублингвально.
Чтобы скоротать время, читаю книгу Хэнкока «Боги и демоны эволюции» о первобытном искусстве. Мое сознание наполняется доисторическими шаманами и странными зверями. Мне удается даже немного поспать.
Проснувшись я отправляюсь в полутрочасовую прогулку. Как ни странно но я теперь выгляжу как лютый фашист – с бритой головой, одел военную кепку и военную руническую куртку – хотя я же не фашист, странный когнитвиный диссонанс танцует. Слишком много мыслей о моем луке – все это меня раздражает. Внутренний диалог чудовищен. Покупаю две сигареты биди.
Прихожу домой в шесть часов. Решаю посмотреть фильм «Полет Ворона» - довольно неожиданно для меня сегодня всплыло руническое настроение, а я помню что этот фильм, повествует о исландских викингах, кажется.
Фильм оказался охренительным. И пророческим. Затронута тема борьбы языческого мировоззрения и христианского. Фильм очень суровый и жестокий. Главный герой потрясающе безжалостен и прекрасен. К тому же он мне очень напомнил очень важную фигуру в моей жизни – рыжего основателя секты техносатанизма, которого я встретил у вечного огня в своем первом добовом трипе.
Таков был сет.
Время приема 20:06. Принято около 25-30 мг – сложно сказать делил ножом на глаз, плюс слизывал с ножа. Вообще после фильма был охвачен вотанической яростью. Все дрожало, словно сквозь меня били электрические токи. Таково преддверие…
Вещество оказалось просто адски горючим. Я держал около минуты под языком и на слизистой остался маленький ожог. Я в шоке, я в ужасе, я в трепете!
Я полез в ванну, немного расслабится. Зажег повсюду свечи.
В 20:46 я сделал последнюю заметку в дневнике: Первые эффекты. Сильная нервозность.
Начало ебашить.
Первый эффект был в чрезвычайной суровости.
И в жажде чистоты до грани лезвия ножа, с которым я метался по квартире, охуевая от грязи и бардака и остальных примет разложения.
Я не мог не на секунду расслабится – страшное напряжение охватило меня. Я зажигал огонь, я чувствовал страшную жажду – пил чай воду. Обливался водой. Одевался в старые защитные одежды, препоясововался ритуальными предметами.
Я повсюду зажигал огонь, было очень жарко – изнутри жарко. Я включил альбом Сносная Тяжесть Небытия Гражданской Обороны.
Еще немного, еще чуть-чуть…
Лишь только ночь простоять, да день продержатся…
Началась война, революция, борьба за то чтобы остаться в себе – не раствориться в бездне небытия.
В небе запылали песни.
Засверкали искры, все во мне выжигалось пламенем. Разворотило концепции, разворотило очи. Стоило только начать концентрироваться как все начинало трещать и взрываться. Мир был близок к вселенскому пожару.
Я один в бесконечном окопе многоэтажки, в пакистанском смрадном гетто. С балкона я вижу их – это черная плоть, синюшные кастрюли с булькающим куриным бульоном, запраленным восточными специями – вот они лежат на своих коврах, толпами, поедая руками из общей тарелки макароны с кетчупом – и все гудит, все пылает, все шумит. Мобильные телефоны наполняют эфир – гортанные буквы вонзаются в электрический суп ночи. Блять я пизданулся. Они слышат мою музыку – она гремит и пылает. Да, блять – возникает паранойя – может быть они только ждут, чтобы вызвать полицию, на хуя я указал свой адрес в заказе…
Заветный конверт с субстанцией превращается в часовую бомбу.
Но я нашел священное имя, я обрел понимание. Я все выдержу – я все исправлю, я все очищу… Это крещение святым огненным духом. И тут…
Армагеддон 2012.
Я понял нахуя я тут. Все прояснилось. Мой мухоморный трип 2006 года вдруг открыл свой потаенный смысл. Тогда было видение конца света – и я должен всех собрать в домике – там спасаться. И вот почему я здесь – нужно сказать маме, что это пиздец – это конец света – нужно возвращаться в Россию и встречать Армагеддон.
Все бросить – все хуйня. Блять что же делать. Я решаю покончить с взрывным конвертом. В моей памяти всплывает как я уже выбрасывал из окна дживики и сальвию. И вот настал черед пожертвовать фениками. А накануне прямо перед моим носом упал зип-лок, кто-то швырнул его с балкона. Я поднял, дома рассмотрел содержимое – а там только табак. Но вот теперь это воспоминание рассматривается как знак – значить и я должен выбрасить феники с балкона. И я выбрасываю….Блждж!!! Сначала я даже подумал – ах, как это охуенно и хардкорно. Блять какой я все-таки беспредельщик – как кто-то найдет и вскроет и вскроется – ах, суки – это же апокалипсис! БЛЯТЬ – что же я наделал! Да ведь это же найдут эти суки эти мусульманские крысы – посмотри на них – я смотрю с балкона – и вижу как похоть и жажда бурлят на жире аллаха акбара. Вот они – голодные злые ищут чем бы убиться – и находять странный конвертик. А там блять же стоить значок DANGER! NOT FOR HUMAN CONSUMPTION! Да им же похуй – а что это за белый порошочек! СУКИ! И ведь вскроются и вскоются овердозом – а это блять конец свете, вселенский джихад. В Иране эти ублюдки ковыряясь в атомной бомбе вызывают атомную реакцию, цепную реакцию! Превыми бомбятся евреи, они ответчают – им отвечают, и скоро все друг друг бомбят – и весь мир в атомном безумии. И Афины будут сметены с лица земли. Земля ответит всем ураганами, землятрясениями, потопами, пожарами. А все потому, что я долбоёб – не подумав, выбросил бомбу в руки детей.
Ах, суки! Да может так им и нужно, блять. А пока надо собирать вещи – валить за город. Документы, нож, спички, ручку….палатку?
Ведь все-таки я победил – я нашел имя.
Пировал закат, умирал рассвет…
А мертвые уста гордо и упрямо шептали: Победа!
Бог умер. Так и быть. Но мы будем за него. Я должен верить. Это вызов небытию. Без веры все рассыпается во прах.
Да не настанет конец человеческой песни. Бога нет – да и хрен с ним.
Есть два модуса – делание и неделание. Когда принимаешь психоделик все разрушается неделанием. Мир близится к остановке. Это воистину апокалипсис – откровение бездны. Борьба с наступающей Бездной – это Армагеддон.
Значить 21.12.2012 мир остановится. И будет Армагеддон. Надо уходить на горы, сколько у меня осталось времени, сколько у тебя осталось времени?
Может быть к утру город взлетит в воздух. Я написал об этом книгу, которую уже сжег – которая теперь зола в библиотеке Феникса. Там в начале герой выбирается на холм, а потом за его спиной город взлетает в воздух – летят бомбардировщики, космические корабли, расцветают атомные грибы. Это сон или правда? – АРКАН 2013 – время Рагнарека.
Один трубит в свой рог. Архистратиг Михаил трубит в свою трубу. Собираются воинства – призываются воинства. Мертвые воины Одина готовы сразиться с ётунами, с демонами, с самим Хаосом.
Я собрал вещи в рюкзак и простился с квартирой – может быть навсегда. Мой путь на север за город, в горы – два часа пешком.
Там будет виднее.
Я шел вперед. Я молился, я крестился. Я старался не смотреть ни на что, полностью отдавшись стремительной и смертельной дороге все на север.
Остановка внутреннего диалога – какая замечательная вещь, чтобы проходить мимо полицейских патрулей. Я понял. Остановка диалога вещь заразительная. Если я иду с отключенным ВД то когда они на меня смотрят то у них нет за что зацепиться, их диалог скребет мимо, идет вхолостую – а я уже прошел дальше.
Да будет свят, господь распят…
Но долгие остановки ВД взрывают мир – в противовес этому есть делание – это молитвы мантры песни сказки. Внутренняя брань.
Лишь верою спасешься…
По своим следам по своим слезам по своей вине да по вольной своей крови….
А вокруг ВАВИЛОН. Вокруг пиздец. Вокруг Царствие Князя мира сего. Весь твой белый свет. Зеленые трупные Афины-2012 .Это котлован окруженный горами, в котором бурлят все немощи и бесы мира сего. Свиньи паразиты вампиры звери чудовища машины терзающие кости гнилые зубы нарядные зомби.
Растаманы покупают лампочки, надеются на просветление. Охуеть логика.
Разрывает внтуренности пульс – город горит дорогой ветрами асфальтом прямые углы помойные углы острые углы сопли негры. А внутри Сибирь – стиральный порошок фенэтиламина – горящее ледяное зерно – мельницы говноярящие Иеронима Босха – чернь обожралась рожью и спорынь разрывает живот и огни святого Антония пляшут зайчиками, а руки чернеют и отваливаются прокаженные жопы
. А у меня есть еще силы, есть! Я натягиваю лямки рюкзака – святые угодники, святые мученики – я собираю силы в одно целое в единое заветное стальное безупречное. Все границы сметены – идет заражение, внимание вниманиевнимание….
Сникирсы, угольная мразь. Я погружаюсь в детство – вот они компьютерные игры, мортал комбаты, квантовые трансформеры – движение трансформации, ах сука – ну какой я долбоеб – тест посмотреть в зекрало – как страшно блять туда смотреть как стыдно блять туда смотреть – сука ну как так можно было докатиться – создать этот мир – вот оно хлебай свои лабиринты безумия до победной ложки – вырывая жилы по стальной дороге тропы спасения – сингулярный путь звонких превращений – во мне хищный волк и затхлый паук и плачущий ребенок и святой и козел и люцифер и скот и рыба и ящер и гром и болото и пыль и звезда. И все наплывает и звенит. Не останавливаться на тетки Людки, дядьки Сашки – горшки с капустой и аисты с кормушкой – тук тук. Кажется машина на пределе кажется система на пределе кажется сейчас зальется по всему горизонту синее сияние мертвого экрана….
А мир здесь – я иду. Раздвоение, растроение – одна часть молится, вторая часть все рационально объясняет, успокаивает, третья часть громыхает.
Истинной духовности, блять хочу! Нахуй все эти ваши позолоты и сансарные богословия – суки фарисеи. Истинной Духовности хочу!
Вижу горы на севере, окруженные заревом кровавым. На горах вышки антенны купол обсерватории, окруженные ореолом электрическим. Это снег это север, это мерцающие кристаллы во мне. Я подымаюсь в гору. По сингулярному пути. Над горами что-есть. Туман, молнии, Бог воинств и гнева – Саваоф.\
У подножья Грома Нагуаля – шепоты тоналя …
Крещение, форамальности – блять какая это хуйня – развели тут бюрократию, выдумали тут богов и государства, приняли, выблядки законы и конституции. Лишь бы не принимать ответсвенности, лишь бы сладко спать в коконе Паука-обывателя.
В стальной оболочке матрицы, ослепленный ложными аватарами виртуальной реальности. Ах, сука думаешь как потом это все будет невъебенно записать на ЦКП – ах, блять какой сука репорт заебательский. Пиздец – сука раб собственной никчемности.
Чаеком запивая, метоксетамином утешаясь страной детских игрушек, блять козлы продали нам симулякры чуда долбанные синтетики – а под огнем спички все сгорает суки это вам не детские стихи, это блять полная охуевшая проза блять солбственной никчемности. Настоящая духовность? Да куда ты блять ты бежишь?
От бульдозеров реальности от тракторов неизбежности от чердаков обреченности от трусости дрожащих поджилок от невыносимости существовать в РЕАЛЬНОСТИ спрятаться за всякими нагуализмами верами игрушками детскими сука движениями трансформации куколками буддизма поебенью аум синреке – а реальность вот ОНА сука – созвездия кричат! Годный к смерти ты блять, омраченное сознание! Вот твой ад! Я в аду и я иду из ада это лифт наферх – котлован Афин это ад это бездна это ад я сам себя загнал сюда здесь скрежет духовный и боль и трупный яд и зловоние и лень!
Передо мной забор – чтобы выйти из Афин нужно перелезть через забор. Какие-то люди с собакой сидят неподалеку на лавочке. Я у них на глазах забираюсь на забор – и очень медленно и осторожно свешиваю ноги и, задержав дыхание, прыгаю вниз…
Я расхуячиваю палец об асфальт – брызжет кровь. Я говорю:
- Ахуеть! И совсем не страшно!
Расхуячило крепко, кровь льется ручейком – я в восторге – это ведь крещение это все по-настоящему! На земле я нахожу крест вырезанный из бумаги – вот он – я обогряю его кровью. Я весь перепачкен кровью. Ах, блять – сейчас еще подумают я убил кого-то. Я облизываю кровь, я становлюсь волком, я пробираюсь серой тенью за город скрываюсь я в леса…
Но для этого надо пройти какое-то время вдоль дороги по которой и полиция патрулями. Остановка внутреннего диалога – опять я ее юзаю, чтобы стать невидимкой. С боями я прорываюсь в горы.
Наконец-то началась тропа наверх, дорога позади – я оглядываюсь на огни Афин внизу – теперь я советский партизан вышедший из окружения и идущий на горное укрепление. Оттуда будем воевать – там наши. Со мной все это было – была уже чудовищная Война. Был уже Рагнарек-Йоль-Сталинграда в которм меня разорвало на части.
Все это с тобой…
Но в это раз я выживу я просто так не дамся. Я начинаю бежать сквозь ночь – бег силы по дону Хуану. Тело в восторге, а ум кричит в спиральном ужасе – вокруг него черти демоны нечисть синтетические совы и летуны серые большеглазки…
Европиндоский лживый мир заполнит трупами эфир…
Но какое счастье здесь в лесу в горах. Здесь все мои друзья – все стихии мои друзья – ночные огоньки, странные сущности тени и гор. Все они мои союзники. Больше всего я боюсь встретить человека – вот он самый страшный враг, самое страшное существо с его тупой злобой и страхом.
Здесь ночь, здесь горы – здесь все мне родное. Звезды, камни, скалы, ели, духи. Я иду к пещере жечь огонь дедушки Татевари – прочь от оккупированного летунами городом, прочь от этого безумия.
Иду жечь огонь рассказывать огню свою историю, просить прощения….
Наконец-то я в пещере - я жгу маленькие свечи – стоит невероятная пронзительная тишина. Наконец-то я мог немного успокоиться сбросить в пламя демонов наваждения.
Я рассматриваю свой палец и очень удивляюсь, видя мясо свое торчащее из пальца. Это очень интересно - вот так вот рассматривать свои внутренности под психоделиками – разворотило …
Я писаю на палец и окунаю его в пепел – таково лечение. И конечно рассказываю огню обо всем наболевшем.
Прикажу я ране – затянись!
Разрывная пуля промахнись!
Больше всего меня мучает конверт который я выбросил с балкона – какой я эгоист – думал только о себе – а о других нет. Неужели нельзя было смыть порошок в туалете? Я обещаю духу, что постараюсь достать конверт - тут все не так просто потому что в этот внутренний двор-колодец нет входа снаружи – я думаю что бы купить лестничную веревку и ночью попытаться поднять взрывоопасное вещество подобно атомному стержню – вот оно, вызов для сталкера ….
Ненависть к мусульманам, ко всем приезжим нигерам – я прошу у них прощения, блять да я такой же приезжий, точно такое же живое существо. Я знаю любовь, но знаю и ненависть. Они не виноваты, что они таковы – я сам хорош. Все мы получаем какой-то урок, возможно что это и бессмысленно но все же. А скорей всего я просто спроецировал собственные слабости и демонов на мусульман, на наркоманов, на город. Да все мы больны цивилизацией….
Огонь, воск, кровь, пепел, тени, усталость… покаяние. Я думаю, отчего все эта поебень стала возможна, в чем корень зла… И вижу ответ – СОН. Сонливость…Вот главный грех – позволить себе покориться забытью, лени, сну. Бодрствуйте! – заклинал Иисус своих учеников – через сон мы открываем дорогу чудовищам, порабощающим нас, через сон мы приближаем царство окончательной матрицы, окончательной ловушки сна без выхода. Сон, забытье, неосознанность – вот самые чудовищные преступления против человеческого духа. Сон, который приближает царство окончательной Энтропии и небытия – желанную будисткую нирвану без пробуждения без всякого раздражения без страдания…
Жизнь – это страдание. Невозможно избавиться от страдания, не избавившись от жизни заодно. Но можно изменить отношение. Сделать из страдания союзника. Сделать из страха союзника. Сделать из боли союзника. Сделать из смерти союзника. Прислушиваться к их сообщениями. Корректировать свой путь. Но не пытаться убежать от них. Это бесполезно.
Но лама скажет мне: твое эго цепляется, ты боишься…
Да, мне страшно. Я боюсь потерять себя. Мне нравится быть и осознавать в этом мире. Бороться в этом мире за жизнь, за осознание – ибо это битва, энтропия пожирает нашу энергию, осознание иссякает….Что толку стремиться к смерти, к небытию – если мы все равно ее достигнем ? Стремиться к смерти – это никуда не стремиться.
Причина сна – это слабость. Слабость – вот главный грех. Виноваты ли слабые в своей слабости? Виноваты ли немощные в своей немощности? Да виноваты! Тем что потакали слабости! Тем что потакали немощности! Тем что привыкали ко сну, к колесу рутиной повседневности. Тем что заколачивали себя гвоздями бессмертия в золотых гробах, в розовых гробах, в сахарных гробах.
Мертвые не сеют и не жнут
Не потеют не живут…
И вина сливается с наградой. Смерть награда. Смерть одинаково беспощадна. Страшный Суд – это перепросмотр в момент смерти. Собаки скулят, кролики верещат, кащеи скребут ногтями об стены, верущие плачут и каются – но поздно, атеисты впадают в тупое оцепенение, буддисты рассыпаются на ветру, воины сражаются и танцуют, доны хуаны возгорают изнутри, христосы воздыхают….
Но это философия, а ночь тем временем выгорала – близился рассвет. Мне нужно было возвращаться пока не рассвело, ибо я был весь в крови и пыли – все это очень палевно. И я вышел из пещеры. И взглянул на предрассветные Афины. На горизонте, где-то на западе, в районе Элевсин блистали молнии. Нужно было спешить.
Никогда еще я не шел столь стремительно, ни на что не смотря. Это был воистину спринт. Чудо, но никто меня не остановил – я не встретил ни одного патруля, кроме как одной группы полицейских на другой стороне улицы, пьющих свое утреннее кофе.
Дома я обнаружил окно во внутренний двор – какая удача! Пару минут поисков с фонариком и конверт найден! Господи, благодарю тебя!
Я выполнил обещание и смыл содержимое конверта в унитаз. Кажется, обитателей водопровода ждет веселый денек….
Дома, собирая осколки разорвавшейся духовной бомбы…
Если перед трипом была депрессия, то теперь она стала еще более острой. Яркий свет осознания льется безжалостно на картины окружающего и внутреннего убожества. Сколько во мне грязи, сколько вокруг грязи.
Третья пренатальная матрица? Рождение в муках, борьбе и содроганиях на свет?
Переосмысливая бога, срывая лживые крестики и верования…
Один трубит в свой рог, собирает воинства для решающей битвы – приближается сумерки богов – Рагнарёк.
