Сон-буддизм

Аватара пользователя
sincler233
Фрактальный эльф
Сообщения: 1959
Зарегистрирован: 07 фев 2012, 18:41
Репутация: 301

Сон-буддизм

Сообщение sincler233 »

 
Изображение
Ранний периуд: Шаманизм и Буддизм.
Когда буддизм впервые прибыл из Китая в Корею в 372 году нашей эры, местной религией был шаманизм. Шаманизм – это древняя религия анимизма, поклонения духам природы и небесным светилам, фетишизма, веры в душу и культа предков. Он базируется на вере, что люди, так же как природные силы и неодушевлённые предметы, обладают духом. Так как буддизм не вступал в конфликт с обрядами поклонения природе, то добуддийские верования и связанные с ними культы не исчезли, а продолжали бытовать, синкретизируясь с буддизмом.
Конечно, верования и их состояние труднее прослеживаются, чем выполнение обрядов, составляющих культ, но именно по выполнению обрядов можно судить о состоянии тех или иных верований и степени приверженности к ним населения. В данном случае факты говорят о том, что население Кореи с принятием буддизма ни в коей мере не отказалось от добуддийских верований и культов. На протяжении многих столетий бытовала синкретизированная религия буддизма с добуддийскими религиями. Так многие священные горы, которые считались местами обитания духов, в предбуддийские времена, скоро стали местами возведения буддийских храмов, но по-прежнему, в 10-ю луну приносились жертвы небу, причём основные жреческие функции в этом обряде выполнял ван (правитель). Ван участвовал и в церемонии жертвоприношения пещере Сухель. Жертвоприношения небу приносились и перед войной, и в других сложных случаях жизни корейского общества.
Небо было не единственным астральным объектом поклонения корейцев, ставших буддистами. К этим объектам относились и солнце, и луна, и многочисленные планеты и звёзды. Вместе с поклонением светилам имело значение и астрологическое их использование, по состоянию светил гадали о грядущих общественно важных событиях: о войне и мире, засухе и наводнении, землетрясении или извержении вулкана.
Горы, реки, моря, пещеры были, по представлениям корейцев, населены сверхъестественными существами-демонами, которым надо было в определённые даты приносить жертвы, возносить молитвы, это также делалось, в экстраординарных случаях.
Культ предков, занимающий такое важное место в конфуцианстве, казалось бы, плохо гармонировал с буддийским вероучением, в котором он не играл роли. Тем не менее он сохранился в полной силе и в последующие времена, чему способствовало его государственное значение; особенно почитались предки здравствующего вана и действительный или мифический или полумифический ван – основатель государства. Публичные жертвоприношения своим предкам регулярно совершали сами ваны.
В корейском шаманизме было три основных духа, к которым относились с особым почтением:
Это Дух Горы Саншин (который обычно изображается, как старик с тигром в ногах), Токсон (или Отшельник) и Чилсон (дух семи звёзд Большой Медведицы). Буддизм принял и ассимилировал эти три духа. И даже сегодня для них воздвигнуты специальные святыни во многих храмах. Например, если что-то произошло, что местный Дух Горы, на чьей земле стоят стены храма, может рассердиться, он получает должное почитание после церемоний для Будды в главном храме.
Таким образом китайский буддизм смешался с корейским шаманизмом и произвёл уникальную форму: корейский буддизм. Как и в других буддийских странах, придя куда Буддизм, сохраняя свои фундаментальные основы, обретал новые национальные формы.
В общем, к появлению буддизма в Корее государственные власти относились благожелательно. В каждом из трёх государств, существовавших тогда на полуострове, он скоро стал государственной религией, что отнюдь не упраздняло того, что и конфуцианство стало таковой. А с распространением даосизма и он был принят на вооружение властями.
 
Три королевства.

В 4-ом столетии корейский полуостров был разделён на три отдельных королевства: Когурё, Пэкче и Силла. Буддизм прибыл сначала в северное королевство Когурё. Немного позже, но в том же столетии он распространился на юго-западе в Пэкче. И, наконец, достиг юго-восточного королевства Силла в 5-ом столетии.
 
Когурё.

Первым из трёх корейских государств, где начал распространяться буддизм, было Korypё. Начальной датой проникновения буддизма в Когурё принято считать 372 г., когда вместе с посольством императора Ранней Цинь Фу Цзяня в Когурё прибыл монах Сундо, привезя с собой изображения Будды и буддийскую литературу. По некоторым сведениям, за Сундо в Когурё последовали ещё трое монахов – Попсин, Ыйён и Тамом. Через два года, в 374 г., в Когурё прибыл другой буддийский монах –Адо. В следующем году были созданы два монастыря – Чхомунса и Ибулланса, и настоятелями их стали соответственно Сундо и Адо. Буддизм был благожелательно принят Королевской властью Когурё и её поданными и к концу 4 века получил признание на государственном уровне, и уже в 393 г. в столице было основано 9 монастырей. В то время китайский буддизм был довольно прост. Люди верили в закон кармы – "что посеешь, то и пожнёшь", и искали счастье. Эта простая философия имела много общего с местными верованиями шаманизма и, возможно, это стало причиной быстрого распространения буддизма в Когурё.
В источниках существуют значительные разногласия по поводу того, из какого именно китайского государства прибыли Сундо и Адо. Наиболее распространено мнение о том, что Сундо прибыл из Ранней Цинь. "Биографии высших священников", говорят, что он был выходцем из Вэй, по другим сведениям – из Восточной Цзинь. Столь же неопределённо происхождение Адо. В "Самгук саги" по этому поводу ничего не говорится, но в "Самгук юса" приводятся три различных версии: Адо –выходец из Восточной Цзинь, Вэй или Ранней Цинь. Представляется наиболее правдоподобной версия, по которой Сундо был выходцем из Ранней Цинь, а Адо – из Восточной Цзинь.
 
Пэкче.

В Пэкче распространение буддизма началось на 12 лет позже, чем в Когурё. Известно, что в 384 г. в Пэкче прибыл из Восточной Цзинь индийский монах Маранантха и был тепло встречен ваном и его двором. В следующем году в столице Пэкче был основан буддийский монастырь, в котором поселились десять монахов из местного населения. После освещения этих событий в источниках упоминаний о буддизме почти не встречается вплоть до середины 5 в.
Так же, как и в Когурё, буддизм быстро распространился в королевстве. Король Ащин (392-405), например, объявил, что "корейские люди должны верить в буддизм и искать счастье".
Со времен господства короля Сонг (523-554), осталась запись о монахе Кёмик, который вернулся из Индии с новыми текстами. Его считают основателем одной из основных школ буддизма того времени.
Начиная с 530 года, монахи путешествовали в Японию и преподавали там буддизм. Их часто сопровождали архитекторы и живописцы, которые строили в Японии большие храмы.
 
Кая.

Маленькое государство Кая существовало не долго. Оно располагалось на южном побережье между могущественным Пэкче и быстрорастущим Силла. Кая не смогло отразить вторжение Силла в середине шестого столетия и пало, не достигнув полной зрелости.
 
Силла.

В отличие от Когурё и Пэкче, где распространение буддизма началось с принятия его правителями, в Силла новое Учение встретило некоторое сопротивление со стороны аристократии. Поэтому буддизм распространялся сначала среди населения. Согласно "Самгук саги", первый буддийский проповедник – монах Моходжа прибыл в Силла из Когурё при ване Нульджи (417-457). Он поселился в округе Ильсон у одного из местных жителей по имени Море, который вырыл для него подземное помещение в своём доме. Вскоре монаху представился случай отличиться. Посол из царства Лян привёз вану одежды и "неизвестный душистый предмет", и никто не мог определить, что это такое. Моходжа объяснил, что если сжечь этот предмет, то поднимется нежный аромат, который достигнет священного духа, а этот священный дух – не что иное, как три сокровища буддизма: Будда, Дхарма, Сангха. В это же время заболела дочь вана, и Моходжа сумел вылечить её с помощью фимиама и молитв, за что ван щедро одарил его. Однако затем Моходжа передал полученные дары Море, заявив, что теперь должен уехать, и, попрощавшись, "внезапно исчез в неизвестном направлении".
Другой буддийский проповедник по имени Адо прибыл в Силла во время правления вана Соджи (479-499) С тремя своими последователями он остановился в доме того же Море, где через несколько лет и умер. Его трое учеников продолжили дело Адо и "умножали число последователей". Такова версия "Самгук саги".
Официальное признание буддизма в Силла произошло в 527 году ваном Попхыном. 6 век достаточно хорошо освещён вхроникальных записях, и достоверность событий этого времени ни у кого не вызывает сомнений. Однако обстоятельства принятия буддизма носят в некоторой степени также легендарный характер. В общих чертах версии "Самгук юса" и "Самгук саги" не противоречат друг другу. Суть рассказа такова. По мере того, как последователи Адо всё более посвящали людей в буддийское учение, ван Попхын также захотел принять буддизм и обратился за советом по этому поводу к своим придворным, но те выступили против буддизма. И лишь один из приближённых Ичхадон (или Емчхок), который занимал высокую должность в суде, поддержал вана в его намерении. Однако ван не решался пойти против большинства, и тогда Ичхадон предложил принести себя в жертву ради торжества истины, заявив, что если Будда обладает чудесными свойствами и заслуживает того, чтобы люди приняли его Учение, то его смерть должна привести к чуду. И чудо это произошло: как только Ичхадону отрубили голову, потекла кровь молочно-белого цвета. Окружающие были поражены и уже больше не выступали против буддизма.
Картины, повествующие об этом случае, иногда изображают на стенах храмов (например, в Хеинса). А в национальном музее Кёнджу стоит каменный памятник в честь Ичхадона.
Король Чинханг (540-575) особенно поощрял рост буддизма. Во время его правления было сформировано специальное буддийское образовательное учреждение Хварангдо. Избранные молодые люди обучались там физическим и духовным дисциплинам, чтобы они могли управлять страной согласно буддийским принципам. К концу своей жизни король Чинханг стал монахом. Короли государства Силла, а также королевы и другие члены королевской семьи часто следовали этому примеру и уходили в монастыри.
В Силла искусства процветали. Например, одна из самых прекрасных статуй Будды в пещерном храме Соккурам была сделана в это время. Был построен огромный храм Хвангёнса, который стал центром буддизма в королевстве. Многие известные монахи обучались в этом храме. Такие как Вон Гван (531-630), Ча Янг (608-686), Вон Хё (617-686) и Ый Санг (620-660).
Знаменитый мастер сон Вон Хё родился в простой семье. Он отказался от монашеской жизни, чтобы лучше служить людям. Женился и завёл сына. Как учёный, написал много важных трактатов. Его философия вращалась вокруг взаимосвязи всего во вселенной. В то время многие монахи ходили в Китай, чтобы учиться и искать Учителей. Вон Хё и его близкий друг Ый Санг тоже решили пойти изучать буддизм в Китае.
Однажды они остановились на ночлег возле кладбища. Ночью Вон Хё проснулся мучимый жаждой и стал искать воду. В темноте он нащупал кувшин с восхитительной и прохладной водой внутри.Утолив жажду Вон Хё заснул. Утром, когда он проснулся, то обнаружил, что кувшин, из которого он пил, был на самом деле человеческим черепом. Внезапно он осознал, что всё зависит от ума и достиг просветления.
Поняв, что теперь незачем идти в Китай, Вон Хё вернулся домой.
Его друг Ый Санг продолжил поездку и, после 10 лет обучения в Китае у великих мастеров, он преподнёс своему учителю поэму в печатной форме, которая содержала сущность Аватамсака сутры (чрезвычайно длинный текст объясняющий вселенную).
В королевстве Силла буддизм был так влиятелен, что многие места были переименованы в честь мест связанных с Буддой.
Интересно отметить, что в этот период из Китая был привезён ладан. Люди не знали его применение. Они думали, что он волшебный и стали использовать его для излечивания болезней.
Корейский буддизм вначале строился полностью по китайскому образцу. Потом постепенно стали появляться местные варианты и в соответствии с этими вариантами, как это характерно для буддизма, новые школы и учения.
Не следует представлять себе дело так, что обилие буддийских школ было связано в Корее с непрестанной борьбой внутри общебуддийского лагеря. Школы возникали не в противовес одна другой, а рядом с ней, сопутствуя ей. Они легко совмещались, и во многих случаях один и тот же человек мог одновременно принадлежать к двум или нескольким школам. Рядовые последователи часто даже не имели представления об отличительных особенностях учения той школы, к которой они принадлежали.
 
Период объединённого королевства Силла (668-935).
В 668 году нашей эры Силла сумела подчинить все остальные государства на полуострове и создало одно общее. К тому времени буддизм во всех трёх государствах был уже признанной государственной религией. Поэтому он стал центральной культурной силой, объединяющий полуостров.
В это время, однако, такое же положение государственной религии занимало в Корее конфуцианство. Немного позже проник в страну и даосизм. В общем буддизм не вёл с этими религиями прямой борьбы. Были, правда, периоды конфронтации буддизма и даосизма. Так, например, в середине VII в., когда представитель когурёсской сангхи По Док повёл борьбу против даосизма, убеждая вана По Джана не допускать даосизма под предлогом того, что новая религия вызовет духовный разброд в стране. Ван не согласился с этим доводом, и даосизм стал распространяться, ослабляя позиции буддийской сангхи. То, что вскоре Когурё потеряло свою независимость, объясняется некоторыми авторами именно тем, что оно не пользовалось в это время былой поддержкой, которую оказывали ему сангха и вообще буддисты.
Период объединённого королевства Силла характеризуется высоким подъёмом патриотических чувств населения. Люди упорно трудились ради единства страны.
Ценность буддизма для государства обуславливалась тем, что он давал идеологическое освящение централизаторским тенденциям, присущим деятельности властей, как в период существования трёх государств, так и после их объединения. Из-за угроз внешнего вторжения появились ритуалы обеспечивающие защиту государства. Буддизм учил (согласно учению Вон Хё) объединённому подходу – "Единому мышлению", универсальной взаимосвязи всего. Наивысшую ценность в отношении централизации государства представляло конфуцианство, прямо воплощавшее идею государства как высшей ценности. Но буддизм, имел то преимущество перед конфуцианством, что он оказывал духовное воздействие на более широкие массы, ибо он был более доступен для них образным характером своих поучений и обрядностью. Поэтому государственная власть опиралась одновременно на обе эти религии.
В некоторые периоды ранней истории Кореи сангхе удавалось в какой-то мере ослабить свою зависимость от государства. Так, с конца VIII в. она воспользовалась его ослаблением и в значительной мере вышла из-под его контроля. Но до этого времени сангха находилась под непосредственным управлением ванов и их бюрократического аппарата. Все должностные лица в управлении ею назначались ванами, а на низших "этажах" – наместниками округов. В государстве Силла, чтобы гражданин мог поступить в монастырь, он должен был получить специальное разрешение вана, что достигалось не без труда.
Поступление в монастырь было притягательной целью для человека из народных низов: он освобождался от тяжёлого крестьянского или ремесленного труда, от многочисленных налогов и повинностей, в том числе и от военной повинности. Власть не была заинтересована в поощрении таких намерений и с трудом давала разрешение на поступление в монастырь. По отдельным оказиям это всё же иногда делалось даже в массовом масштабе. Так, например, чтобы снискать благоволение сверхъестественных сил и исцеление от постигшей его болезни, ван Хын Док в 830 г. дал разрешение на уход в монахи одновременно 150 претендентам.
Для аристократии и чиновничества отсутствовали стимулы к принятии монашеского сана, хотя известны отдельные случаи, когда выходцы из аристократических семей становились монахами. Но именно эти люди, принимавшие монашество не из экономических соображений, а из-за Учения, составляли элиту буддийской сангхи. Они определяли лицо корейского буддизма, из их среды вышло большинство выдающихся буддийских проповедников. В "Самгук юса" содержатся данные, прямо или косвенно указывающие на происхождение некоторых наиболее известных корейских буддистов. Так, например, дед и прадед Вон Хё были чиновниками; Ча Джан принадлежал к аристократии "чинголь", его отец имел 3-й ранг; Сим Джи был сыном вана Хон Дока и т.д.
Буддийская сангха, оказывая определённое влияние на процессы социальных изменений в обществе, одновременно сама должна была подвергаться их воздействию. Прежде всего, необходимо отметить социальную дифференциацию внутри сангхи. Несомненно, что различия между верхушкой сангхи и рядовыми монахами должны быть признаны достаточно существенными уже в силу того, что их социальный статус до посвящения в буддисты был неодинаков. Образованные выходцы из аристократии, которые занимались идейным развитием буддизма и управлением делами сангхи, не могли идти в сравнение с неграмотной массой основного монашества из вчерашних крестьян. Поэтому когда речь идёт о роли и влиянии сангхи, то имеются в виду главным образом её руководители. Так что неоднородность монашества была очевидной.
Буддийская сангха управлялась разветвлённой системой администрации, в которую входили как монахи, так и государственные чиновники-миряне. Государством были созданы специальные учреждения, ведавшие делами буддизма в стране, а также учреждения по делам крупнейших монастырей.
При рассмотрении социально-политической роли буддийской церкви в Корее выделяются четыре основных аспекта. Во-первых, характер землевладения монастырей усиливал частновладельческую тенденцию в развитии земельных отношений в Корее. По мере ослабления централизованного государства буддийское землевладение расширялось и, расширяясь, само служило ещё большему ослаблению государства Силла и его принципов земельной системы. Во-вторых, социально-политическая роль сангхи обуславливалась тем, что она представляла собой иерархически оформленную социальную организацию, дополняющую систему политических институтов государства. Буддийская церковь осуществляла как непосредственный административный контроль над монахами и зависимыми от монастыря людьми, так и духовный контроль над значительными массами населения, не являющимися монахами, но почитающими буддизм. Сангха со своей организацией представляла серьёзную социально-политическую силу, несущую в себе потенциальную угрозу для государства, с чем последнее не могло не считаться. Буддийская церковь в определённой степени содействовала бюрократизации общества, ибо создание ряда специальных государственных учреждений для контроля за ней означало дальнейшее развитие и усложнение государственного аппарата, причём и сама буддийская администрация частично выполняла те же функции, что и государственный аппарат.
В-третьих, буддийская община в лице её представителей принимала участие в политических мероприятиях государства, что выражалось в исполнении монахами отдельных поручений вана по делам управления. Кроме того, сангха осуществляла культовое обслуживание интересов вана и государства, и, наконец, буддисты оказывали определённое воздействие на вана и его окружение в качестве советников.
В-четвёртых, роль буддийской сангхи проявлялась и через место буддийского учения в системе государственной идеологии, где она выполняла функции идеологической поддержки социального спокойствия в государстве. Взаимоотношения сангхи и государства в целом характеризовались тем, что буддисты признавали верховную власть государства и служили ей, когда она того требовала. Государство, в свою очередь, покровительствовало сангхе, демонстрируя своё уважение буддизму. Буддизм в Корее, учитывая наличие сильной государственной власти, мог распространяться лишь постольку, поскольку он признавал её приоритет, и буддисты это хорошо понимали. Тем не менее, отношение ванов к буддизму всё же было двойственным. Они покровительствовали буддизму как учению, потому что он был необходим для осуществления контроля над умами населения, но, с другой стороны, буддийская сангха как социально-политическая сила представляла собой потенциальную угрозу для политической стабильности государства, а монастырское землевладение– для тех принципов земельной системы, которые обеспечивали существование централизованного государства. Поэтому ваны не были заинтересованы в чрезмерном усилении экономической базы монастырей, с чем и связаны принимавшиеся в VII-VIII вв. законы, призванные её ограничить. Кроме того, деятельность буддийской сангхи старались держать под контролем, чему призвана была служить создаваемая государством система учреждений.
Как и в других странах, распространение буддизма давало стимул и форму для развития некоторых областей культуры. Для архитектуры и строительного искусства имело большое значение строительство пагод, ступ и других культовых зданий. Для искусства скульптуры важно было изготовление огромного количества статуй Будды и других персонажей пантеона, а также производство инструментария для церемоний.
В VIII – IX вв. широкое распространение получила отливка бронзовых колоколов для буддийских монастырей; некоторые из них сохранились до наших дней. По сведениям источников и надписям, имеющимся на самих колоколах, можно установить даты изготовления некоторых из них. В 725 г. был отлит бронзовый колокол для монастыря Санвон-са, в 745 г. – колокол для монастыря Аджин-са, в 754 г. для монастыря Хваннён-са отлили колокол весом 497580 кын; в 771 г. в монастырь Пондок-са был помещён колокол, изготовленный в честь вана Сон Дока, на который пошло 120000 кын меди. Имеются сведения об отливке колоколов для различных монастырей.
Хотя с VIII в. стало строиться меньше монастырей, но внутри уже действующих монастырей осуществлялась перестройка и велось строительство новых служб. В частности, со второй половины VIII в. очень много упоминаний о строительстве пагод, ранее почти не встречавшихся. В 751 г. были заложены две пагоды в монастыре Пульгук-са, а далее следовали другие. Многие из них были воздвигнуты в честь скончавшихся видных буддистов.
Вместе с увеличением количества монастырей росло и число монахов. В "Самгук юса" говорится, что в середине VII в. будто бы "из десяти семей восемь или девять желали, чтобы их дети стали монахами, и число их (монахов) ежегодно увеличивалось". Безусловно, следует учитывать апологетический характер "Самгук юса", но и противник буддизма Ким Бусик также сетовал на слишком большое число монахов. Определить примерное число монахов в каждом из монастырей также не представляется возможным. По Корее IV-IX вв. отсутствуют данные о количестве монастырей и числе монахов. Исключением служит сообщение о том, что в 872 г. в монастыре Тэан-са насчитывалось 40 монахов.
В последний период существования Силла, когда усилилось частное землевладение, монастыри стали постепенно скупать земли, примыкающие к их собственным, как, например, монастырь Хэин-са. Такая практика получила, по-видимому, широкое распространение. Монастыри занимались также разведением чая. После того как в 828 г. возвратившийся из Китая Силлаский посол привёз семена чая, ван повелел его разводить. Этим занялись и монастыри, прежде всего Хваом-са.
Пожертвования буддийским монастырям со стороны правителя и частных лиц было характерным явлением в Корее. Причиной тому было то, что монастыри освобождались от налогов. Однако такие пожалования храмам часто носили фиктивный характер. Владельцы земли, сохраняя за собой часть доходов, передавали её монастырю, также пользовавшемуся частью дохода, а налога в результате этого государство не получало ни от кого. Государство пыталось пресечь подобные явления. Закон вана Мунму 664 г. запрещал дарение всех видов собственности буддийским монастырям со стороны частных лиц.
Земли, принадлежавшие монастырям, обрабатывались зависимыми от монастыря людьми. Это могли быть как ноби, принадлежащие монастырю, так и члены зависимых общин, сидевшие на землях, переданных ваном монастырю. И те, и другие принадлежали к сословию чхонъинов – "подлых", т.е. имели наиболее низкий статус среди населения Силла. Главное богатство монастырей составляли пахотные земли и зерно; выращивание зерновых культур – основная экономическая деятельность сангхи, хотя, как уже упоминалось выше, монастыри занимались и разведением чая и других культур. В некоторых монастырях силами ремесленников-ноби велось производство тканей, а также других предметов бытового назначения.
В период объединённого государства Силла буддизм широко развивался в теоретическом направлении. Были глубоко изучены Аватамсака сутра и сутра Лотоса.
Вначале корейский буддизм строился полностью по одному из китайских образцов. Потом постепенно стали появляться местные варианты и в соответствии с этими вариантами, как это характерно для буддизма, новые школы и учения. Помимо возникших на корейской почве появились и такие известные школы, как амидаизм и чань или в корейском варианте названия "сон". Как и в других странах, амидаизм требовал поклонению будде Амитабхе, повелителю райской Чистой Земли. А пришедший из Китая чань добавил новое измерение в корейском буддизме. На первый план в практике буддизма и постижении Дхармы вышли медитация и непосредственный личный опыт. Появившись в начале IX в., учение чань сразу завоевало большое количество сторонников. Однако и чань вскоре разветвился на различные направления. За столетие их образовалось девять, они именовались "девятью горами дзен".
Персонажи общебуддийского пантеона пользовались почитанием и в Корее. Наибольшим почитанием пользовались: Будда Шакьямуни, будда Майтрейя, будда Амитабха и бодхисаттва Авалокитешвара. Почитание Майтрейи имело почти практическое в своём роде значение: это был будда, которому надлежало в более или менее близком будущем появиться на земле и от которого следовало ждать реальных деяний, способных оказать воздействие на жизнь людей. Особое значение почитание Майтрейи преобрело в VIII в., когда в условиях феодальных междоусобиц дела до крайней степени запутались.
Когда в IX в. централизованное государство ослабло, буддийская сангха вышла из-под его контроля. В результате процесс распада государства пошёл ещё быстрее. Не случайно конфуциански настроенные деятели периода Корё видели в буддизме корень всех зол.
В целом весь период IV-IX вв. можно считать ранней историей буддизма в Корее. Основная его история, с которой связан и максимальный расцвет этого учения в Корее, протекала позже. Но именно в IV-IX вв. буддизм в Корее пустил глубокие корни и добился первых успехов. В этот период сложилась его социальная база, иерархическая организация, он стал государственной религией, т.е. были заложены те основы, которые обеспечили последующий расцвет буддизма в период Корё.
 
Период правления династии Корё (935-1392).

В 10-ом столетии, на смену династии Силла пришла династия Корё. Буддизм продолжал оставаться национальной религией, с королями, устанавливающими святыни и храмы по всей стране. Однако чрезмерное внимание уделялось ритуалам, и это создавало неблагоприятную атмосферу для духовного развития.
В попытке очистить и возобновить духовный аспект буддизма, несколько монахов боролись против ритуалистической тенденции. Одним из этих монахов был сон-мастер Ю Чон (1055-1101), сын Короля Манджонга (1047-1083), который собрал в Китае приблизительно 4 000 буддийских текстов (с помощью которых была сделана Кореана Трипитака). Этот выдающийся монах династии Корё подчёркивал важность совместной практики умозрительных размышлений, медитации (сон), и чтения текстов (Аватамсака), как это делалось в китайской традиции школы Тинтай (Чёнтай, кор.). Такой подход дал новую жизнь буддизму во времена династии Корё.
Сон-мастер Чи Нуль (1158-1210), известный как Поджо-кукса, стал главным монахом Кореи. Он основал монастырь Сонгван-са на горе Чоге, и этот большой храм стал штабом школы сон на период более чем 300 лет. 
Девять школ сон были объединены вместе мастером сон Тэ Го (1301-1382). И образован орден Чоге, который остаётся главной буддийской школой в Корее до сих пор.
Во времена Корё буддизм сохранял доминирующую роль в религиозной жизни страны, в то время, как конфуцианство, пришедшее примерно в то же самое время, как и буддизм, не было столь популярным.
Вместе с тем, в период Корё происходил колоссальный рост земельных и прочих богатств буддийских храмов, при том, что буддизм был полностью огосударствлён. Монастыри теперь получали земли не как добровольные пожертвования, а на том же основании, что и любое другое государственное учреждение, и монахи, таким образом, превратились в государственных служащих, находясь на полном государственном обеспечении. Монахи стали политиками и придворными, некоторые из них поддались коррупции и преследовали вполне земные цели.
В 13 в. Корея подверглась монгольскому нашествию, была захвачена и разграблена вся страна,монголы не дошли лишь до острова Канхвадо в устье реки Ханган, где нашёл убежище королевский двор. Двор принял решение просить помощи у божественных сил, для чего был осуществлён грандиозный проект, по которому за 16 лет на досках из твёрдой древесины был вырезан "Большой свод буддийских сутр" ("Трипитака Кореана" или Тэчжангён). Произведение это дошло до наших дней, и сейчас его можно увидеть в монастыре Хэинса. Состоящее из 81258 досок, оно является одним из шедевров духовной литературы в и истории буддизма. Тем не менее, этот акт религиозного благочестия не повлёк за собой поражения монгольских захватчиков, сделавших Корею своим вассальным государством.
Естественно, что буддистов, имевших тогда большое влияние, посчитали одними из виновников поражения нации, и именно с того времени в Корее начался ощутимый и быстрый упадок буддизма. Положение ещё более ухудшилось, когда к середине 14 в. король Конмин назначил продажного буддийского монаха Син До на высокий государственный пост, игнорируя все протесты со стороны приближённых ко двору учёных-конфуцианцев. Коррупция в монастырях и злоупотребления монахов были отображены в сатирических сельских танцевальных драмах, в которых участвовали актёры в масках, а также в эссе, таких, как, например, "Некоторые возражения Будде" учёного-конфуцианца Чон До Чжона, который заявлял, что "именно индийская религия разрушает нравственность и наносит вред стране".
Новый этап наступил во второй половине 14 в., когда в условиях разгоревшейся междоусобной борьбы различных феодальных группировок разбогатевшая и разжиревшая сангха стала выглядеть как остров благополучия и процветания, как лакомый кусок для каждой из группировок, боровшихся за власть. Сама сангха в этой борьбе не занимала определённой позиции, она лавировала между разными группировками. К тому времени монголы фактически прекратили оккупацию полуострова, но их влияние на корейских правителей ещё было очень велико. А поскольку при дворе большую роль всё ещё играли буддисты, их стали отождествлять с промонгольской группировкой. Поэтому полководец Ли Сон Ге, предводитель одного из боровшихся кланов, возглавивший в 1392 г. восстание и провозгласивший себя королём, взяв власть, начал проводить антимонгольскую и антибуддийскую политику. Хотя новый король, его семья и большинство его приближённых были буддистами, он полностью искоренил влияние буддизма из структур власти. В это же время происходил захват огромных богатств и земельных угодий буддийских монастырей.
Период правления династии Чосон (1392-1910).
 
В начале династии Чосон было решено перенести столицу в древний город "Ханьян", который был переименован в "Сеул" и который, с этого времени, стал центром культуры и науки для всего полуострова. Название "Сеул" по-корейски означает"столица" и, вероятно, было получено от древнего буддийского места в Индии: Сравасти. В Китае "Сравасти" стало "Сарбол" и наконец "Сеул" в Корее.
С крушением династии Коре в 1392 году, буддизм стал подвергаться гонениям, поскольку новые правители династии Чосон приняли нео-конфуцианство. Т.к. при Корё много буддийских монахов были чрезмерно вовлечены в политику, вплоть до борьбы за трон. Новые короли династии Чосон, приверженцы конфуцианства, стали проводить политику притеснения и ограничения буддизма.
Ещё при полководце Ли Сон Ге – основателе династии Чосон, когда среди политически влиятельных членов королевской семьи были буддисты, буддизм испытывал подъём. Однако попытки возродить буддизм встречали сильную оппозицию со стороны конфуцианских учёных и чиновников.
Во время японского нашествия армий Хайдейоши (1592-598) буддисты, чтобы помочь защитить страну, собрали армии монахов. 72 летний Мастер Хё Джанг (1520-1604) и его ученик Са Мьёнг (1544-1610) привели 5-тысячную армию монахов и одержали победы в целом ряде решающих сражений. Это увеличило уважение людей к буддизму. После поражения японцев, Са Мьёнг, как глава делегации, заключил с Японией мирный договор в 1604 году. Но, несмотря на этот вклад в оборону страны, официальные гонения на буддистов продолжались вплоть до последних лет существования государства Чосон.
Уже ближайшие преемники Ли Сон Ге стали активно прибирать к рукам сангху и её многочисленные монастыри. В начале 15 в. четыре раза подряд производилась конфискация монастырских земель и проживавших на них крепостных. А в 1424 г. государство реформировало сангху, произведя существенные изменения в её организационном строении и внутреннем управлении. В это время буддийская сангха в Корее состояла из большого количества школ. Государство распорядилось в этом деле решительно и безапелляционно: все школы были сведены в две – сонджон и кеджон. Для каждой из них было установлено право иметь 17 монастырей, а каждому монастырю была указана норма земли, которой он может владеть, и количества крепостных душ (ноби). Всё, что оказывалось сверх этого, подлежало конфискации в пользу государства. Площадь монастырского землевладения в итоге уменьшилась в 4-5 раз. Соответственно уменьшилось и количество монахов. Ослабление экономического могущества не могло, конечно, не сказаться и на общей роли сангхи в стране.
Буддийских монахов относили к самому низкому сословию, им не разрешалось бывать в столице. Храмы не могли быть построены около городов, поэтому их приходилось строить в горах, многие храмы были снесены.
Так буддизм стал монашеской, а не светской религией.
Но в то же время, когда чиновники преследовали буддизм, простые люди и ученые продолжали идти в храмы.
 
Период после 1910 года.
В 1910 году династия Чосон закончилась в связи с аннексией Кореи Японией. В течение колониального периода, японцами предпринимались попытки распространить в стране японские буддийские школы или соединить их с корейскими. Однако эти планы провалились и, возможно, это даже явилось стимулом к возрождению у корейцев интереса к их исконному буддизму.
Японцы принялись насаждать правила японского буддизма. Школам безбрачия препятствовали, а женатые монахи поощрялись. Главы храмов были назначены японскими властями из числа женатых монахов.
К сожалению, в течение периода японской оккупации, много ценных произведений буддийского искусства были вывезены в Японию. И даже на начало 21 века кореийские буддисты, совместно с корейским правительством, продолжает вести переговоры с Японией о возврате своих духовных ценностей.
После Освобождения, в 1945 году, началось возрождение буддизма. Во многом благодаря Мастеру сон Сон Чоль Сыниму, который, став патриархом ордена Чоге, произвёл реформу структуры ордена и возрождение древних традиций и этических норм буддизма. Своим примером он побуждал многих монахов к упорной практике.
Главный орден корейского сон-буддизма Чоге, в котором обет безбрачия сохранился в чистоте, стал набирать вес и в итоге практически вытеснил школы женатых монахов. Упр
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
Аватара пользователя
Inidiweed
Неофит
Сообщения: 58
Зарегистрирован: 16 ноя 2016, 17:24
Репутация: 10

Сон-буддизм

Сообщение Inidiweed »

 
Изображение 
Извиняюсь за оффтоп
Ответить

Вернуться в «Буддизм»