Однажды

[PSYHORROR]

[audio]https://music.yandex.ru/album/4270124/track/34619204 [/audio]
Засыпая первого января, мои audioотметили, мол, буранчик за окном начинается. Ладно. Буранчик так буранчик. 
Утром разбудил телефон:
— Неси свою задницу на стадион!1 Напарник не вышел, дежурить некому, мать его так! Покажу тут все, не сцы.
Поотнекавшись для ритуалу, я собрался с мыслями и кинул «ладно, уговорил». 
Для приличия повозившись и потянув время, я наконец-то вышел из клеткиблагоустроенной квартиры и направился на улицу. Что-то было не так. Парадная дверь подозрительно не открылась с первого раза, а распахивая ее во второй раз я увидел странную толстую белую полоску выше порога. Бог возьми! По улице кружили языческие снежные демоны! Они вели свою сумасшедшую, только им понятную пляску, круговертясь, хороводя и вовлекая во движение все, что посмело высунуть внаружу хотя бы кончик своего носа. На дороге лежали холмики заживо погребенных под тугими зимними покровами людей и доисторических животных. Так вот оно в чем дело! Вот куда исчезли динозавры! Миллионы лет мы ходили по Земле, даже не догадываясь, что топчим безымянные могилы и капища.
Все исчезло. Перестало существовать. Привычная картинка мира если и не была галлюцинацией, иллюзией, то уж точно дала сбой и являлась сейчас ненужным хламом, мусором из пережитых в старой версии Вселенной и совершенно не нужных уже представлений и убеждений. Инфраструктура растаяла. Переулки, высоты, да и само время обратились в архаичные пережитки. Природа творила сейчас свою революцию, но без крови и белую. Полевые суды-то никто не отменял. Страшные мор- и меткомы заводили меня в глухие тупики, некогда бытовавшие и изобилующие движением сквозные проходы, вот-вот грозя расстрелять в сердце ледяными иглами, но лишь пугая, и разрываясь диким, оглушенным и надменным воем-хохотом, наблюдая, как сверкают мои еле выглядывающие над поверхностью пятки. 
Наконец, я почти добрался до оживленной магистрали, открывающей прямую дорогу на стадион. Однако времени прошло столько, будто сходил уже туда и вернулся в начало, но я едва ли преодолел трети пути. Курс мне преградил довольно странный и до боли знакомый холм. Черт... то есть Бог! побери, это же железнодорожная насыпь! Только разодетая чьим-то больным и чудовищным воображением в незнакомый и убивающий с толку наряд затем, чтобы уводить в противоположное направление случайных и неслучайных странников. 
Пересилив свои слабости и найдя свою, верную среди множества остальных, ведущих в никуда, троп, я двинулся в гору. Надо мной судьбой пронесся белый внебелковой основы Разум и расписал всю мою жизнь до последнего листочка. И то, что я сейчас вот шел в гору, но на самом деле все глубже и глубже погружался в снег, было лишь холостой работой ума, его ловушкой: все уже было решено. Надо мной всласть потешились, наигрались. Я не видел своих следов. Только теперь я осознал, что это может быть и вот так легко: без остатка замести живого идущего человека. Со всеми его мыслями, со всеми его желаниями, намерениями, чувствами, планами… Есть одна хорошая присказка: хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах. И я подумал: так ли важны в действительности все эти мелкие бытовые неурядицы, слабости, разотвлечения, расходованная на них энергия, да еще и в таких объемах! когда тебя может в любой момент не стать. В любой миг кануть в небытиё этот самый любой миг. Что останется самого' от тебя?..
Еще один шаг и из-за полотна выпрыгнула мельтешащая, пестрая и кишащая огоньками и индивидумами широкая долина, несмотря на аномальную погоду высыпавшие на холст вечно меняющегося и создающегося как картина города. Со своими мелкими неурядицами, проблемами, спешащие по своим маленьким и большим делам, решающие чьи-то судьбы, даже свои, строящие мир и всю Вселенную. Но вот что интересно: какая часть из них осознает что она делает и как далека или близка от смерти?
Мокрый по колено северного комбинезона и замерзший по мозг, я добрался до стадиона.
— Ну что, как тебе погодка, камрад? — поинтересовался
приятель.
— Да иди ты в жопу! товарищ…
2.17.