Илья Власов: Грибы будешь?

[Гость]

- Грибы будешь? - это мой приятель Костя, ввалившийся в мою квартиру ранним субботним утром. То, что это суббота, я понял по записке на столе - "Мы ушли по магазинам, скоро будем", а то, что это утро подсказал будильник: 13:52 - обычное для меня утро последние полгода.
- Ну, так будешь или нет?
- Грибы, имеются в виду поганки?
Нет, бля, волнушки! - скорчив чересчур ехидную рожу, ответил он. И достал небольшой пакет набитый настоящими поганками, только не такими большими, как я себе представлял, а с маленькой шляпкой и тонкой длинной ножкой. Несмотря на свой малый размер, выглядели они совсем не эстетично.
- Так ведь можно отравиться? - сомневался я.
- Нужно, друг мой, нужно!
Следующие десять минут ушли на поедание поганок и запивание их яблочным соком. Вкус был отвратный, песок хрустел на зубах. Меня чуть не стошнило. Потом сидели молча, тупо смотря в телевизор. Там показывали интервью не то с Алёной Свиридовой, не то с Сергеем Зверевым. Костян переключил, стало ещё хуже, какой-то упитанный мальчик пел полную ерунду, но голос его, такой протяжный с надрывами, задевал в душе какие-то струнки, и становилось тоскливо. Мы ждали "прихода", но он всё не наступал. Просто была какая-то усталость в мышцах.
- Ведь это LSD? - подал я голос.
- Не совсем, - ответил Костя, - в одном кислом журнале писали, что это двоюродный брат LSD...
Мне сразу представился толстый американский мальчик в шортах и клетчатой рубашке навыпуск. Он широко улыбался своей голливудской улыбкой. Только почему-то на его бейсболке вместо эмблемы любимой команды были изображены три гриба на тонких ножках, произрастающих из пенька, с корявой надписью LSD. И сразу же мне представился его двоюродный брат, махающий такой же кепкой, из окна своего панельного дома где-то в ленинградской области. Он был худощав и коротко стрижен, и у него не хватало одного переднего зуба...
- Я ел марку, - продолжал вещать Костян, - она даёт стопроцентный эффект. Заплатил тридцать баксов, съел - попёрло. В следующий раз купил, съел, попрёт точно также. А грибы другое дело, здесь нет стабильности. Можно сказать - это отражение твоего внутреннего я. Если ты человек мрачный или настроение у тебя плохое, то лучше грибы не есть - так всё усугубится, что жить не захочешь. А если ты весёлый оптимист, например, как я... Или творческие люди, они в таком состоянии лучшие произведения создают.
А мне почему-то вспомнился очень яркий детский мультфильм про бородатого дяденьку, который насвистывал мотив: "зачем Герасим утопил Му-му в пруду", а очень большое Нечто в ответ гудело то же самое. Создатели сего творения точно ели грибы. И не раз. Иначе бы им такое не создать. У меня перед глазами поплыли образы художников-мультипликаторов, тщательно пережёвывающих грибы и запивающих всё яблочным соком. Они тоже морщились, и песок хрустел у них на зубах. От такой картины улыбка у меня становилась всё шире и шире. И чтоб она не доползла до ушей, я её схватил и стал руками сдвигать обратно.
- Ну, брат, тебя, смотрю, распёрло не на шутку. Пойдем-ка на улицу.
Предложение было не самое плохое, ведь кого я в таком состоянии меньше всего хотел видеть, так это маму. А состояние было интересное. Мир вообще и моя квартира в частности претерпели небольшие изменения. И я не мог понять, в лучшую ли сторону? Обои стали чуть более серого оттенка, ворс на паласе увеличился, а лошадь с календаря... складывалось такое впечатление, что она вот-вот заржёт.
***
Очень тёмный подъезд, очень яркая кнопка лифта. Лифт. "Нирвана - не рвётся", сообщили мне стены. Странно, этой надписи я раньше не замечал. И ещё я не замечал многого. Вместо оргстекла, прикрывающего длинную лампу, была железная пластина с наспех просверленными отверстиями, через которые и струился тусклый свет. "Наркоманский свет", - подумал я. А ещё в лифте было очень грязно, плохо пахло, и кнопки были оплавлены так, что противно было даже на них смотреть, а уж тем более нажимать. Как странно, что раньше я на все это внимания не обращал. Наконец-то приехали. Первый этаж предстал еще более мрачно. На улицу идти и не хотелось. А зря.
Когда я открыл дверь подъезда, меня чуть не ослепило. И виной тому был не столько яркий свет, сколько сказочная картина, открывшаяся моему взору. Прямо перед подъездом стояли три дерева: одно ярко-зелёное, второе ярко-жёлтое, а третье - ярко-красное. Они были одинаково большие, и их листва приятно шелестела на теплом осеннем ветру. Картину дополняло яркое солнце, переливающееся в лужах. "Мы защитим тебя, хрустальный мир" - вспомнилось мне, из недавно прочитанного. Костян же созерцал всё это с открытым ртом и разведёнными от недоумения руками. Сигарета, прикуренная ещё в подъезде, выпала из его рта. "И слёзы умиления наворачивались на его глаза", - сказал бы поэт. Мы так и стояли минут пять, заворожённые, не в силах что-либо сказать. А сказать я хотел много чего. Я посмотрел на Костю, мысли переполняли мою голову, но выдавить я смог только: "дай сигарету", и то совершенно не своим голосом, хотя, может, мне так показалось.
- Что это у тебя с голосом? - спросил Костик.
И не только с голосом у меня было "чё". Такого я раньше никогда не испытывал. Я в полном сознании. Даже чересчур. Мог бы олимпиаду по математике легко выиграть. А изменилось восприятие мира. Или, быть может, изменился сам мир. Точнее, он всегда таким и был. Но я этого не замечал. И никто не замечал. И лишь съев грибов-поганок, люди прозревают.
- Ты открыл тайну мироздания?
- А ты научился читать мыс..., - мой голос мне опять не понравился, и я решил помолчать.
- Может всё-таки пойдём? - он был прав, мы до сих пор стояли возле деревьев, глупо улыбаясь.
- Угу.
***
Метро. Вот это да. Столько лиц проплывают мимо. И все смотрят с выражением: ну нифига вы, ребята, грибов обожрались.
Мы ехали на эскалаторе вниз, а вверх выезжали такие типажи, как будто это было не метро, а музей оживших восковых фигур. Сначала ехал молодой парень, читал какую-то книжку и очень быстро жевал жвачку, периодически он переставал читать и жевать, испуганно смотрел по сторонам, нервно оглядывался, и продолжал читать дальше. Когда он подъехал поближе я прочел название книжки: "Как не стать психом. Практическое пособие". Следом за ними ехал еврей в костюме черной шляпе с широкими полями, из-под которой свисали пейсы. Я представил, как он каждое утро их завивает плойкой, стоя перед зеркалом в ванной. При этом он обязательно должен насвистывать Хава Нагила. А когда выехал бомж, это был не просто бомж, а Мистер Бомж: весь чумазый, со ссадиной на носу, на нём было надето несколько плащей, и все были без пуговиц. Причёска в стиле Америка 60-е - если бы оттуда вылетали мошки, это никого бы не удивило. На нём висело неимоверное количество мешков и сумок. Я засмеялся, непроизвольно показывая пальцем. Костян ударил меня по руке:
- Ты чё ржешь. Он ведь тоже когда-то ходил в школу. Мечтал стать космонавтом. И вообще веди себя прилично, мы ведь в общественном транспорте!
Вагон. Я присел на свободное место. Прямо перед моим взором был рекламный плакат: мужчина на фоне столичных красот ел аппетитный бургер. Кетчуп так и норовил капнуть прямо на шапку мальчика-кадета, сидящего прямо под этим плакатом. "Какое же у него все-таки пластилиновое лицо, никаких эмоций, - размышлял я, - интересно, а о чем он думает? О том, что мир дерьмо и как ему не повезло в четырнадцать лет натянуть форму. Зато есть большой плюс - до самой пенсии он работой обеспечен. Не то, что я. Эх, когда же я всё-таки найду себе приличную работу и перестану расстраивать маму. Да ещё моя дорогая: "Мне надо с тобой серьёзно поговорить". "Это интересно, о чём". "Ты знаешь, нам придётся расстаться", - скажет она, - "я полюбила другого, богатого". Да, бюджет мой испытывает острый дефицит. А ещё Хачик, ему я должен 500 условностей. "Смотри, нэ вэрнёшь дэсатого, будет по-плохому", - говорил он. А сегодня одиннадцатое! Отвезёт меня в лес, он-то может. А где я ему возьму денег, ведь я не работаю. Ма-ма.
- Состояние характеризуется частыми и резкими сменами настроения, - Костик присел на освободившееся место рядом со мной. - На тебе лица нет. Тут главное не оставаться одному, а то так можно загрузиться, мама не горюй.
При этих словах в вагон зашёл продавец программки. Больной. Но больной - это не оскорбление, а диагноз. Грешно смеяться над больными, и я это всегда знал. Но он так смешно выговаривал слова, рассказывая про содержание продаваемой газеты, что мне сложно было совладать со своим больным (а это уже не диагноз) мозгом. Я искусал себе все щёки. А когда я представил, как я сейчас заржу на весь вагон, меня бросило в пот. Я посмотрел на Костю он, по-видимому, испытывал такие же трудности: он покраснел и, закрыв лицо руками, согнулся. Я огляделся. Все пассажиры кроме кадета, который продолжал сидеть с точно таким же, ничего не выражающим, лицом, сделали сострадающие лица, но газету никто не купил.
- Выходим, - сказал Костя сквозь слёзы, когда открылись двери.
А куда мы, собственно, выходим? - уже забыв, над чем смеялись, спросил я.
- Мы? Мы идем развлекаться!
***
"Нескучное Место" - сообщила афиша. Открываем огромную, тяжёлую дверь и попадаем в мир игровых автоматов: яркий свет, куча детей и взрослых командировочного вида шляются от одного автомата к другому, громкий "drum" из колонок. Я здесь раньше уже бывал, и мне здесь никогда не нравилось, но сейчас это место мне показалось "Диснейлендом". Уклоняясь от водяных выстрелов и вздрагивая от расстроенных криков "убитых" игроков, мы, набрав жетонов, подошли к двум автоматам с креслами и рулями.
Самые прикольные гонки, - с видом знатока сообщил Костя, - Тут даже кресла вибрируют, и руль выбивает, если в дерево врежешься.
- Вы вдвоем хотите по одной трассе? - нарисовался техник-инструктор.
- Угу, - ответил я.
- Присаживайтесь, четыре жетона, - получив четыре монетки, он быстренько опустил их в соответствующее отверстие и стал задавать кучу вопросов, постоянно что-то нажимая: - Коробку автоматическую? Трассу посложней? Вы хотите только вдвоём или еще пусть будут игроки?
- Мне абсолютно насрать, только бы побыстрее, - отвечал я ему каждый раз.
- Только музыку сделай погромче, - сказал Костик.
- Сделаю, - при этих словах он достал из кармана пульт, точно такой же, как у меня дома, и, направив в мой экран, стал увеличивать громкость. Когда зелёные чёрточки, точно такие же, как у меня дома на телевизоре, добежали до конца, он произвёл таки же манипуляции с Костиным монитором.
- Ну всё, вперёд - продолжил он - слева газ...
- ...справа тормоз - сумничал я.
- Нет, тормоза здесь нет, правая педаль, что бы стрелять.
При этих словах очень громко заиграла музыка из колонок, расположенных где-то сверху сидения. Free, two, one, GO - прокричали с экрана. И мы поехали. То есть, скорей, полетели на каких-то космолетах, но все равно по дороге. Сначала неумело сшибая столбы, но со временем освоив нюансы езды, мы понеслись бороздить космическую трассу. Сначала пропал руль, потом вибрирующее кресло, последним исчез экран. Конечно, в физическом смысле ничего не пропадало. Все оставалось на своих местах. Пропало восприятие. Не знаю как Костя, но я уже не управлял машиной, сидя в кресле и глядя в экран. Я сам стал этим космолётом. Это я летел, сбрасывая скорость на поворотах. Это я собирал призы, которые трансформировались либо в гипперскорость либо в самонаводящиеся снаряды. Иногда меня обгонял Костян, тогда я стрелял в него и он, вертясь, с криком "ой бля" пролетал мимо. И когда я завершал третий победный круг, несясь по финишной прямой мир погас - как выключают иногда свет в туалете, думая, что там никого нет, - погас, чтоб через секунду зажечься надписью "TIME IS OUT". Я вновь ощутил в своих руках руль, потом кресло, экран и кучу детей столпившихся и шумевших возле нас. "TIME IS OUT".
- Отпусти, - Костян отрывал мои руки от руля, - наше время вышло. Пойдём на других "станках" поиграем.
- Пойдем-ка лучше на улицу. Что-то меня укачало.
И вновь поплыли лица и рожи. Пейджер разрывался: "Позвони мне на работу", "Срочно позвони. Марина". "Нет, дорогая моя, - думал я, - когда мир вокруг напоминает кадры из фильма "Страх и ненависть в Лас-Вегасе", не до выяснения межличностных отношений с диаметрально противоположным полом. Ты уж извини".
***
На улице пошел дождь, мелкий и противный. Мы стояли под навесом, разглядывая морщащихся людей. Я еще не до конца вернулся в этот мир из мира грез и поэтому удивленно на все смотрел, как смотрят люди из глубинки, впервые прибывшие в столицу.
- В этот дом, кстати, переехала Оля, - сказал Костя, показывая на дом на противоположной стороне улицы.
- Ху из факин Оля?
- Моя и твоя одноклассница.
- Ааа. Ну так пойдем к ней в гости!
- Вот и я про то же, только сначала сигарет купим.
Мы остановились возле двери с надписью "Ульба. Продукты". "Какое идиотское название, - задумался я - Интересно, что оно означает? И если провести опрос среди покупателей этого магазина, сколько человек ответят, что такое "Ульба" - наверное, никто не ответит. Надо бы дома в словаре посмотреть, что же это такое".
- Иди ты, - прервал мои мысли Костик.
- А почему сразу я?
- У тебя голос громче.
- Ну ладно, - с неохотой согласился я.
"Дзинь" - прозвенел колокольчик, когда я потянул дверь. "Дзинь" - повторил он, когда дверь захлопнулась за мной. Я оказался в центре полукруга, созданного людьми, стоящими в очереди. Единственная лампочка была прямо над моей головой. Люди все как один впились в меня глазами и внимательно рассматривали как экспонат в зоологическом музее, совершенно не собираясь перевести свои взгляды на что-нибудь другое. Я ощутил себя редким видом обезьяны в зоопарке. Так и подмывало сказать: "Ну чё вылупились? Посмотреть, что ли, больше не на что?", но я ничего не сказал, а просто вышел. "Дзинь" - попрощался колокольчик.
- Не могу, - сказал я Костяну, - там... там очень светло.
- Ну никакой самостоятельности, - Костя вырвал из моих рук деньги и скрылся за дверью магазина. "Дзинь" - сказал колокольчик.
Витрины магазина были зеркальные, и я решил рассмотреть величину своих зрачков. Но до этого дело не дошло. Прежде я увидел свое лицо. Ужас! По всему моему лицу росли грибы-поганки. Точно такие же, какие мы сегодня ели. Где-то около тридцати. "Как раз дозняк, - подумал я".
- Вот как надо, даже в очереди стоять не пришлось, - Костя уже вышел из магазина. - Чего это ты там увидел?
- Посмотри внимательно на моё лицо.
- Ну, лицо как лицо, дебильное немножко. А в остальном, как у всех.
- А грибов там не растет?
- Не-а - спокойно ответил он, - не растет. На лбу два каких-то прыщика, а грибов нет. Поверь мне.
- Вот так порой мы бываем слепы. Не замечаем столь очевидного, - пробормотал я.
- Что ты сказал?
- Да я говорю: дай сигарету, - ответил я.
- Давно хочу спросить. Ты же вроде бросил?
- Тут уж бросишь.
Чаем нас не попоили. Потому что дома у Оли оказался муж, да еще в болезненном состоянии. И следующие двадцать минут мы провели в подъезде, куря сигареты возле мусоропровода и вспоминая старых общих знакомых. Единственное, что мне запомнилось так это плавающие плитки на полу в подъезде. Я хорошо понимал, что плавают они лишь в моем измененном сознании. И поэтому хотел, чтобы они плавали в заданном мной порядке. Но непослушные плитки плавали, как им вздумается, совершенно не реагируя на мои хотения.
"Зимфира - папса" - сообщила стена лифта, когда мы ехали вниз.
- Надписи на стенах - вот настоящая свобода слова, - сказал Костик.
***
Уже темнело. Мы молча сидели в парке. Точнее, это Костя сидел, а я расхаживал вдоль скамейки. В грибном состоянии обнаружилась еще одна особенность. Можно было спокойно думать о нескольких вещах одновременно. Совершенно отдельно друг от друга. Вот я ходил и размышлял. Но тут в голове моей щёлкнуло, как будто что-то переключили или выключили. "Вот это да, - подумал я, - уже что-то переключают". И тут щёлкнуло во второй раз, уже сильнее.
- У меня что-то в голове щелкает, - обратился я за помощью к Косте.
- Бывает, - философски ответил он.
У меня щелкнуло в третий раз, настолько сильно, что я чуть не отключился. Я присел на скамейку.
- Я больше никогда не буду есть эти грибы, - обиженным голосом сказал я.
- Никогда не говори никогда, - еще более философски сказал Костик.
"Это как вспышка перегоревшей лампочки, - вспомнилось заверения специалиста по телевизору, - перед тем, как погаснуть, она зажигается ярким пламенем". "А вдруг действительно перегорит, - запереживал я". Но в голове больше не щелкало.
***
"Да что я, не устроюсь на работу? Просто надо не лениться. Вот прямо сейчас позвоню Максу, он говорил что им требуются, - размышлял я, поднимаясь домой в лифте, надписей и общей загаженности я вновь не заметил. - А эта Марина-Субмарина, да чего это она себе выдумала. Да и пошла она. Не очень то и хотелось с ней встречаться. А этому тупому Хачатуряну я не только денег не отдам, но еще и займу столько же. Я разведу его, как лоха".
Отпустило, понял я.
- Есть будешь, трутень? - встретила меня с улыбкой сестра.
- Конечно.
- Раз сорок звонила Марина, - продолжила она. - А что это у тебя за грибы на лице стали расти?
- ЧТО????
- Ты что, разве не видел эти два противных прыщика на своем лбу?
(с)

[eightrain]

Где-то я читал уже это. Но не на бихае, автор выкладывал вроде где-то на другом ресурсе. Чудесный репорт

[Kikos]

репорт знатный, я тоже читал ,но давно. Перечитал с удовольствием)

[eightrain]

Перемещено в "чужие"