Завязка

[Пучок Перцепций]

2014 год 
Июнь. Мы снимали квартиру втроем. Все жили раньше на одном этаже в общежитии. Одним днем начали выселять весь этаж, чтоб заселить иностранных студентов. Скооперировавшись решили снимать квартиру. Своих нынешних соседей толком не знал. Прикинули на сколько потянем и сняли трешку на севере Луганска. Старая коммуналка с трехметровыми потолками. При входи просторный длинный коридор и три комнаты одна за одной по левой стороне. В самом конце небольшая кухня и справа от неё туалет с ванной.  Начну с Димы.
Дима жил один в блоке. Когда я заехал на этаж вид у него был прилично одичавший. Родом он был из Ильичевска, с детства сирота. Закончил мореходку, после поступил в аграрный. Уже третий год, без выезда сидит в общежитии. Работает на декана за оценки. Они разбирали животных на учебном хозяйстве. Друзей у него особо не было. И как я позже узнал за три года что он учился в самом институте был более десяти раз. Декан все делал за него. Все что от него требовалось это быть на работе с семи утра и до пяти вечера.  Он думал про уродство своей души. Так сложилось что его система ценностей за это время порядком деградировала. Единственное, что для него действительно имело значение, это не быть. Сделать так чтоб реальность с ним не контактировала. Порой у него выпадали недели молчания. С детства у него была одно желание- спрятаться. Трудно сказать от чего он хотел больше, спрятать себя от всего или от всего спрятаться внутри себя. Он приносил кучу странных затертых книг, много из них были на немецком языке. Пролистав пару понял, что по большей части это эзотерические и философские труды. У большинства книжек тираж был менее 50 экземпляров. Многие были написаны в ФРГ.  Порой он приносил домой огромные камни и делали с ними странную гимнастику на подобии гиревого спорта. За те пару месяцев совместной жизни тело его обрело странную форму. 
Второй мой сосед был радостный первокурсник экономист Саша. Он был родом из Харьковской области из села Нудки или Нутки, я так и не смог запомнить, как правильно. Он был абсолютно нормальный человек, рядом с которым тебе становится не уютно и завидно, настолько он правильный. Он все успевал и это было ему действительно в радость. Сорваться в два ночи к однокурсникам, которых не пустили в общагу, и они идут в центр для него было в радость. Он не курил и даже не пробовал спиртное. В отличии от Димы он был очень общительный парень. Ему постоянно кто-то звонил по телефону и все время из его комнаты щелкали сообщения в скайпе и контакте. Он постоянно приводил к нам гостей. Преимущественно это были его ровесники. С ними я особо не общался, мог лишь перекинутся парой слов пока чайник закипал на кухне. В длинном коридоре квартиры где мы все пересекались можно сказать и была подлинная реальность. Ведь все мы переставали существовать по-своему. Дима, уходя к себе в комнату закрыв дверь сразу выключал свет, окна его были плотно заклеены и закрытые шторами. Когда он закрывал дверь там была абсолютная тьма. Он принимал странную изогнутую позу сущности, забытой и абстрактной.  Наклонив тело, изогнутое в бок на согнутых ногах с максимально вдавленными конечностями в себя. Он был на грани падения. Мышечный корсет обретенный с помощью тренировок держал его, и он уходил в жуткие глубины своего разума.
Саша уходил с своими подружками и друзьями к себе. Где у них царила атмосфера понимания и радости. Из их комнаты всегда доносился смех. Они любили совместно готовить и есть под фильмы. 
Что касается меня. Последнее время я сидел без дела в ожидании практики на учебном хозяйстве. Первые недели мне приходилось несладко. Июнь был дождливый месяц и подходил к концу. А у нас была работа катать тюки сена на зиму, и поэтому приходилось ждать пока оно полностью просохнет. День за днем мне говорили, что нужно ждать. Мои дни проходили в бесполезном просиживании за компьютером.  
С утра пораньше пошел в ванную, обнаружил два булыжника размером с футбольный мяч в наполненной водой ванной. Не успев отреагировать зашел Дима и попросил не трогать. Сказал, что до обеда уберет. Пошел с обычным видом к себе.  В коридоре встретил двух девушек. С одной поздоровался, вторая сделала вид что увлеченно смотрит в зеркало, махнул Саше и ушел к себе. Вечером опомнился что пора выйти на улицу. Желудок последнее время работал плохо, и единственное что я мог съесть за день это йогурт.  В коридоре перед дверью была куча обуви. С трудом нашел свои шлепки и вышел за дверь. От двери уходит шлейф земли и грязь с кусочками колосков в сторону лестницы.  На улице людей было не много.  На окраинах города местами бывали бои. Почти все армейские части и государственные учреждения были захвачены. Все чаще можно было увидеть дорогие машины без номеров. Но меня тогда это особо не волновало, ведь тогда я даже не мог представить, что будет дальше.  Решил пройтись до ближайшего супермаркета. Далеко на окраине слышались гулкие удары и трескание очередей. Дальше все начало развиваться стремительно. Выйдя на кольцо возле супермаркета «АТБ» увидел две военные машины, которые понеслись в сторону южных кварталов города. Сделав покупки пошел в скором темпе домой. Открыв дверь увидел ребят, которые с озадаченным видом общались на кухне. Они мне рассказали, что тридцать минут назад на окраине был сильный бой. Звонила Сашина мама и сказала, что нужно выбираться из города. По её словам, Луганск собирались брать в кольцо.  До этого мы часто обсуждали такую возможность с товарищами. Но думали, что это абсурд брать город в лоб. Но с каждым днем все становилось все нереальнее и чудовищнее. Они включили телевизор на кухне. Там показывали жуткие кадры с убитыми осколками гражданскими. 
-Че делать будете? – спросил Саша
-Поеду брать билет домой -сказал я 
-Мне особо и ехать негде –сказал Дима- Посижу еще неделю, а там видно будет может уеду к себе, хотя еще не знаю точно.
Весь вечер мы собирали вещи. Решили ехать утром. Саше нужно было на ж\д, мне на автовокзал.
Ночью мы особо не спали, шум взрывов сначала был далеко, потом приближался и снова отдалялся и так всю ночь. Ближе к двум часам обрубили электричество, и я так и не успел полностью зарядить телефон, но решил, что до завтра хватит чтоб уехать. Без гудения холодильника и волнового шума прочих приборов наступила полнейшая тишина. Можно было без труда услышать к за закрытой дверью у Димы едет крыша. Думаю, он слышал тоже самое. Я решил посмотреть с балкона на город, вид был внушительный. Полная тьма и лишь еле видное зарево на горизонте. Подул прохладный ночной ветерок, который летом кажется всегда приятнее и холоднее чем он есть на самом деле. Пристально смотря на вдаль меня не покидало гнетущее необъяснимое чувство, словно я синхронизировался с собой на этом балконе. Что-то среднее между резким подъемом из положения сидя и обрыва с стороны в момент осознания де-жа-вю. Понимание, подступающее резко словно тошнота под водой. Словно вспомнил что-то очень нехорошее, только тебе понятное.
На кухне сидели ребята и Дима сказал, что тоже завтра будет ехать. Мы проговорили минут тридцать и решили выходить в пять утра. Больше шанс уехать за весь день. 
-Ну смотри-обратился Саша к Диме. – У тебя полная комната камней, всяких досок и макулатуры. Я предлагаю выбросить все это пока мы здесь, ведь не известно на сколько тут все затянется. Мы можем сюда и не приехать больше. У нас плата за квартиру июль и август, сентябрь будет идти по последнему месяцу. Я думаю никто из вас не будет сюда приезжать до семестра, правильно? Если война за это время не закончиться или тьфу-тьфу-тьфу станет еще хуже мы сюда не приедем. Кастрюли и зимние шмотки хозяйку квартиры еще можно попросить сложить аккуратно в сторонке, а как быть с твоим хламом? Она если увидит твою комнату скажет, что здесь жили бомжи. 
-Да ладно Сань- сказал я.- Будем говорить, что он художник и делает поделки там разные, например.
-У меня все в голове-сказал Дима. – Более того я убежден что факт творения в любых сферах преувеличен. Поэтому…
-Я вот у тебя с первого дня спрашиваю- перебил его Саша. – Ты идиот? Нормальный человек не будет такой херней заниматься. Сколько мы тут живем тут постоянно носишь домой булыжники, купи себе гири или можем скинуться и купить гриф. Я не… мне друзей стыдно приводить к нам.
Он пристально посмотрел на Диму, затем мы дружно рассмеялись. Подобный разговор стал у нас вроде клише. Каждый раз, когда мы были втроем на кухне, Саша читал Диме речь про нормальность, а он, всегда потупив глаза говорил, что он нормальный. Помню первый раз, когда он спросил Диму про камни у него был такой озадаченный не поддельно искрений вид как у святого, с тех пор мы больше никогда не говорили ему ничего всерьез.
Взрывы и звуки выстрелов так и не умолкали на окраинах. Уже начало светать и порой было слышно резко проносящиеся автомобили. Было пять утра, и мы решили перекусить и идти в путь. Адреналин чувствовался, тебе кажется, что ты привык к ситуации, но на подсознательном уровне ты понимаешь, что происходит вокруг и это не дает тебе сидеть на месте. 
Перекусив и собрав сумки, мы двинулись на улицу. Я выходил последним и перед тем как закрыть дверь я долго смотрел в пустую квартиру пытаясь понять буду ли я еще здесь или нет. 
Буквально выбежав из дома словно, он был заминирован, мы быстро зашагали к остановке. На остановке стоял дедушка. Он рассказал, что едет с южного и что конечная закрыта.
-Меня подбросил паренек с местных- сказал он. – Проезжали Мирный там кошмар в девятине целый подъезд по стояку сгорел, на Ольховского все перекрыто туда вечером град прилетел. Мы ехали вроде через мост и там военных полно. Сегодня с Мирного ничего не приедет. У вас случай позвонить не будет? 
-Да конечно- я дал ему свой телефон.
-Связи нет –сказал он. - Вот и у меня нет. Я в Ждановку хочу ехать к дочке, у них вроде спокойно. А вы ребят не на машине?
- Да нет отец мы на вокзал хотели проехать – сказал Дима.
-А ж\д? – спросил Саша.
-Ну попробуйте, а что делать? Лучше, чем просто сидеть.
Дедушке повезло, через десять минут его подобрала машина с семьей которой было по пути. Мы простояли еще минут пять и решили идти пешком. До ж\д было пару часов пешком, и мы решили идти прямиком по дороге в надежде поймать машину. За все эти два часы проносились только скорые моргая нам дальним светом. Когда мы подходили к ж\д с стороны откуда мы пришли послышались глухие взрывы. В семь утра вокзал был битком набит людьми. Работала одна или две кассы. Стоял очень сильный гул. Чуть дальше от входа стоял штатив с камерой, репортеры снимали сюжет про проблемы с выездом. 
За час что мы там простояли я узнал, что в мою сторону ничего не ходит. Связи по-прежнему не было. Ближе к девяти часам на кассах перестали работать компьютеры. Вышел главный и объявил, что в связи с ситуацией кассы прекращают работу и что скорее всего билеты можно будет купить у проводника. Я сказал ребятам что попробую всё-таки пройти к автовокзалу и уехать оттуда.  Мы попрощались, и я пошел в путь.
Мне было идти меньше часа, всю ночь я переживал за возможность уехать и когда оба варианта накрылись я испытал ясность и облегчение. Автовокзал действительно на удивление был абсолютно пуст. Через парковку я видел что-то вроде объявления, но не стал подходить уж слишком зловеще заложенный мешками выглядел вход. Все также были слышны бои по звуку уже ближе к черте города. У меня оставалось триста гривен наличкой, деньги, которые были на карточке я не мог снять уже пару недель. Все дорогу до дома я смотрел на полоски связи на телефоне в надежде позвонить родителям и сказать, что со мной все нормально. К одиннадцати часам я уже подходил нашему микрорайону и видел свой дом на горизонте. Зашел в маленький продуктовый и решил купить немного продуктов и на всякий случай оставить большую часть денег на билет. Продавщица поинтересовалась есть ли у меня связь, затем сказала, что это их с мужем магазин и попросила присмотреть за всем час. Её муж с ключом вчера так и не приехал. У неё был такой отчаянный вид что я согласился. Она буквально убежала, я даже не спросил, что мне делать. Её я видел первый раз в жизни. Из холодильника я взял воду за пять гривен. Кинул пятерку в сторону горы наличности за прилавком.  На две, пять или десять тысяч что там лежали мне было абсолютно все равно для меня это уже не было ценностью. Все что происходило последнее время поменяло мое представление о действительности. Последние пару дней я пребывал в подобии помутнения сознания. После напряженной ночи без сна меня понемногу начало клонить в сон. Взяв за прилавком стул, я сел посреди комнаты сторону выхода.  Прижав сумку к груди, я начал дремать. Зашла девушка.
-Здравствуйте -сказала она.
-Здравствуйте, о я тут не продавец- сказал я.
-А… ну а вы не знаете, когда будет продавец? 
 -Ну сказала, что через час…
-А вы не можете мне продать водичку у меня без сдачи вот – она протянула двадцать гривен и указала на пятилитровые бутылки по десять гривен.
Секунду прикинув я взял у неё деньги и подал две бутылки. Она поблагодарила меня и ушла. Снова кинул деньги в сторону горы налички и сел дремать. Час постепенно прошел, но хозяйка так и не появлялась. После девушки заходила еще пара человек, и я начал записывать покупки и суммы и вести подобие учета. Шел второй час, но хозяйка так и не приходила, в состоянии помутнения я даже забывал, что здесь не работаю. В момент, когда давал сдачу старику меня посетило чувство что меня не ценят как работника. Я начал ненавидеть свою работу, потом снова вспомнил что здесь не работаю. К третьему часу дня пришла хозяйка. Она рассказала, что мужа нет дома и она побежала на рынок, чтоб купить навесной замок. Рынок был закрыт, и она пошла в ближайший дом в надежде купить у жильцов навесной замок. Возле бомбоубежища она встретила жильцов, после того как она рассказала им ситуацию они отдали ей замок от чердака бесплатно попросив если будет возможность занести. Я протянул ей листик с учётом и хотел было рассказать, что покупали, но она спешно оборвала меня. 
-Да черт с ними- сказала она и собрала гору денег пакет.
Разрешила брать что хочу и сколько угодно. По её словам, нужно было срочно покинуть город. Ей довелось пообщаться с соседкой, от которой она узнала, что в ближайшие дни бои будут в самом центре. Я взял пару консерв пакет крекеров и пять литров воды. Она обняла меня и пожелала удачи, в ответ я ей тоже пожелал удачи и пошел домой. Был уже четвертый час дня я начал слышать гул самолетов, но вокруг не было людей чтоб спросить слышат ли они тоже самое. 
И вот я дома. Словно и не уходил вовсе. Мне повезло набрать ведро воды перед тем как кран прокряхтев умолк. В ванную я положил матрац и подушку. Благо советские ванные были длинные и чугунные. Это позволило мне лечь почти в полный рост. Засыпая на периферии я все еще слышал взрывы. Как только я погружался в более глубокий сон мне начинали сниться бредовые сны. Одни раз я навел прицел из гаубицы на свой дом и услышал взрыв. Потом я думал, что дом вот-вот рухнет. Затем видел со стороны как сижу в ванной.  В таком бредовом состоянии я просидел там час. 
На улице окончательно стемнело и изредка можно было слышать шум на окраинах. Далее я все также пытался уснуть, но уже на кровати. Проспав глухим сном до вечера долго не мог прийти в себя. Съев одну консерву я поставил чайник, благо газ еще был городе. Вдруг чудом у меня зазвонил телефон. Это были родители, они рассказали, что пытались проехать на машине в город, но там никого не пускают.  Рассказывали, что по телевизору показывают жуть и по всему городу идут бои и обстрелы. Сказал им что попробую пройти пешком и мой телефон скоро сядет совсем, но не успел я договорить как оборвалась связь. В квартире была полка с библиотекой хозяйки. Мне повезло найти советскую книгу с месторождениями угля Донбасса, в которой была подробная карта местности. В который раз поразился государством, которого нет больше двадцати лет, а оно все также помогает людям. Вот это действительно был масштаб.
Я начал планировать свой путь по двум направлениям на случай непредвиденных обстоятельств. В довоенное время я никогда ничего подобным не занимался поэтому первые пол часа даже не знал с чего начать.  Но на такое приличное расстояние в сто километров я не знал где обустроить ночлег. Хоть июль и теплый месяц, меня терзали сомнения спать на земле прямиком на улице или проложить маршрут через населенные пункты, а там что-то придумать с ночлегом. Неожиданно за дверью послышалась возня, затем срежет замка. Затаившись я стал слушать, но узнав знакомые голоса вышел встречать ребят. 
-Не повезло нам- сказал Саша.
-Все уже не уехать- сказал Дима и пошел к себе в комнату.
-Так что там? – спросил я.
Они рассказали, что все шло почти плану и к вечеру они уже должны были уехать, но где-то рядом начался обстрел и люди буквально взяли штурмом поезд. И вся идиллия очереди, которая выстраивалась весь день рухнула в один момент. Предложил им идти пешком и рассказал свой план. Они в свою очередь рассказали мне про ситуацию с комендантским часом и что, если ночью поймают за чертой города могут стрелять на поражение. Город заблокирован и нужно протянуть по максимуму до частного сектора и идти ночь, чтоб к утру выйти за город. Они согласились с моим планом идти по путям до переезда, а там через посадки выйти к селам. 
Из дома мы вышли, как только начало темнеть. С собой у нас были все те же сумки, большой плюс был что Дима где-то раздобыл коногонку. Следующие пару часов мы шли в молчании. С наступлением ночи снова послышались взрывы. Тьма была кромешная и я постоянно спотыкался и с трудом видел ребят который шли в метре от меня. Когда мы вышли на железнодорожные пути нам нужно было свериться с ориентиром, которым был мост, от него нужно было уходить в сторону посадок, которые вели к частным домам. Где-то в затылке у меня пряталась мысль что посадки могут быть заминированы, но в той напряженной обстановке я подумал, что не стоит её озвучивать. И тут случилось страшное, как только мы свернули с моста в посадки, послышался гул едущей машины. Мы увидели свет фар, который двигался на нас. 
-Вон в ставок быстрее! – крикнул Дима!
Мы начали бежать в сторону камышей позади нас захрустели камни под тормозящей машиной. Мне повезло меньше чем ребятам, переступая через неровности на земле я не заметил, как нога ушла в воздух. Перелетев через небольшой метровый обрыв, я влетел лицом в муляку на берегу. Ребята, взяв меня под руки помогли мне, и мы двинулись за плотный ряд камышей. Простояв пару минут, мы напряженно вслушивались. В темноте слышались щелчки и трескание рации. Луч фонаря прошелся по колыхающейся воде затем на деревья что были за ставком. Неожиданно в воду прыгнула лягушка, оставив после себя расширяющийся полукруг. Человек с фонарем поймал это лучом затем сказав что-то своему напарнику поспешно сел в машину и уехал. Простояв в воде еще пятнадцать минут, мы решили идти подальше от дороги. Телефоны промокли. Все содержимое наших сумок тоже поэтому от плохо упакованных продуктов пришлось избавиться. Мы начали идти еще медленнее и осторожнее. Я постоянно слышал шум едущей машины. Буквально каждый посторонний звук вызывал приступ паранойи. Скоро должны были начаться частные дома, от которых нам было важно уйти в лево, а там прямая дорога домой. Каждый раз, когда мы замирали, прислушиваясь к шуму, я слышал волновой шипящий звук внутри головы, который потом начал принимать за звук появляющейся седины. 
До частного сектора мы шли как мне показалось целую вечность. На фоне черного неба дома различались еще более черными силуэтами. Мы начали обходить дома с самой крайней улицы чтоб миновать центр поселка и никого не потревожить. На дороге показался свет фар, и мы поняли, что машина едет точно в поселок. Вокруг были одни поля и посадка деревьев позади нас с откуда мы пришли. Бежать было некуда, и мы решили спасаться в чужих домах. Забежав в первый дом и затаившись, мы не сразу увидел, что он практически полностью разбомбленный. У него имелась только внешняя сторона и вся остальная половина лежала горой обломков. Перебежкой мы двинулись дальше, где-то поблизости послышались крики. Двигаясь на ощупь, мы подошли к двум сгоревшим домам. От них еще исходил небольшой жар. Пришлось их обходить и двигаться дальше. Практически каждый дом здесь был разбомбленный. Петляя между домов мы в конец потеряли направление, которое нам было нужно. На дороге показался свет и начинал становиться все ярче мы поняли, что машина едет сюда. Прямо перед нами был большой дом очертания которого были хорошо видны в темноте. Мы подбежали к двору. Калитка и дом были открыты на распашку. Забежав внутрь мы сели возле окон и затаились. Военные были уже возле дома. Из-за адреналина думать было трудно и казалось, что уже все конец.  Я прополз в соседнюю от гостиной комнату, ребята поползли в другую. Резко луч фонаря с улицы осветил стены комнаты. И мне хватило пары секунд что увидеть окружающее. На двух стенах висели ковры создавая угол, в котором стоял диван, с другой стороны было зеркало или сервант завешенный пледом и самое жуткое там было кресло и в нем сидел человек. Со мной произошло странное словно я видел это всегда, далекое и забытое воспоминание. Он смотрел в сторону стены с высокого поднятой головой. Фонарь секундой осветил стены гостиной где мы только что были. Затем послышался свист и где-то рядом упал снаряд. Машина быстро уехала и снова свист и взрыв. Я лежал, закрыв голову руками вжавшись спиной в батарею у стены. Следующий взрыв чувствовался совсем близко дом в прямом смысле дрожал. После каждого свиста я почти с криком открывал глаза и в один момент все стихло. И лишь где-то далеко слышались хлопки. После этой пары минут на меня сошло такое чувство облегчения что я совсем забыл где я. Услышав шум в соседней комнате я пополз к ребятам.
-Там человек-сказал я, указывая на спальню. -Сидит в кресле, дай коногонку посветить.
Дима начал крутить головку фонаря и спокойный голос из комнаты сказал.
-Не свети.
Мы стояли втроем скованные чувством страха.
-Уходите. Не оглядывайтесь. Никогда не оглядывайтесь.
Мы начали идти к выходу, ощущение было очень страшным. Последним шел Дима и он почти влипал мне в спину. 
-Рюкзак- сказал Саша.
-Забей-сказал я.-Мои вещи тоже там остались.
Плотно обхватив его по обе руки, мы шли и старались вообще смотреть только прямо. Так мы прошли до рассвета. Мы увидели подобие родника и решили сделать привал. Там я понял где мы и что нам совсем немного идти до трассы, а там будет возможность думать, что делать дальше. 
Не зная, как начать разговор я начал.
-Не могу объяснить и половины того что с нами происходит –сказал я.– но, если представить эти события как интерпретацию более истинных процессов нашим сознанием тогда это не так страшно, как выглядит.  
-Да вроде ничего сложного.-сказал Дима.
-Я просто не знаю, как это правильно сказать,-начал Дима- понимаешь ведь в настоящей реальности, в по-настоящему видимой такой какая она есть нет объектов как таковых. Я думаю там бесконечное движение материи, атомов. Мы с вами просто в эпицентре событий, которые я не совсем понимаю. И даже убрав все химические реакции мозга я не могу сказать, как бы я себя сейчас повел. Ты постоянно спрашиваешь меня про камни… Я ведь просто, когда все это понял был крайне возмущен и решил находить объекты, которые были условными переменными в большинстве местностей. Эти здоровенные булыжники они ведь не спроста там очутились понимаешь? Тут ведь нет логики вроде как если рассматривать нашу реальность как объективную интерпретацию всего происходящего.
-Не совсем –вмешался я.– Твое сознание может истолковать происходящее с тобой как угодно пока мы в разных местах. Но как только мы здесь все в настоящем моменте друг напротив друга, работает закон общепринятой реальности. Ты же видишь этот родник перед ногами?
-Да причем тут родник и сознание? - сказал Саша. – Все это по сути херня. Человек просто средство взаимодействия с реальностью для определенных сущностей. Когда с вами что-то происходит вы бежите в церковь, или пытаетесь объяснить это научно-философской фигней. А тут и объяснить нечего, а самое главное и некому. Я вот сейчас все это говорю- но говорю ли я вообще? Тут вопрос стоит в следующем, в этом время и в этом месте должен говорить я или просто неважно кто? Должно ли все это происходить с нами или просто должно происходить? Не один раз было, когда погорячишься, нахамишь близким и не понимаешь откуда это все было. Если бы ты не нахамил, они бы вышли из дома и поругались бы с соседями во дворе и действие произошло. Я не говорю про неизбежность смерти и прочее, я имею введу словно все что есть в мире это сценарии, которые всегда повторялись. 
-Не знаю, как объяснить последние два дня-сказал я.- Этого точно не может быть, либо идет глобальное саморегулирование реальности и поэтому все вылилось в такие события, которые в нашем мире стали войной и безумием заложниками которого мы являемся. 
-Да какое безумие все очень даже обычно- сказал Саша. – Хочу сказать, что не важно, что с тобой произойдет в виде действия, тут главное результат которые проявиться на тебе.  Иногда это бывает глобально как было в войны ушедшего столетия, а иногда локально как было с развалом союза. Ведь это происходит с людьми. Коснулось многих и, наверное, есть за что раз с ними разыгрывают такие события. Все боятся себе признаться в сокровенном. Боятся согласиться с осознанием «есть за что». Все думают, что они хорошие, они же не насилуют и не грабят, а значит они хорошие, и подобное было бы для них незаслуженными событиями. Я хочу сказать, что если мы действительно плохие и все что с нами происходит мы полностью заслуживаем? Не те, которые получают урок от жизни, а те, кто должен страдать? 
-Мне, например, бывает трудно, но я практикую медитация где полностью подавляю свое сознание- сказал Дима. - Я рисую большую черную точку перманентным маркером у себя на ладони, и долго всматриваюсь в неё при слабом источнике света. Мне представляется что в этой дырке вся галактика и она всасывает этот мир, я как бы полностью улетаю туда, своего рода диссоциация.
-Ты как обычно- сказал Саша.
-Да не Сань, я в принципе с тобой согласен- сказал Дима.
-Ну если мы действительно плохие мы же должны быть в аду или в вселенской тюрьме… –сказал Дима.
-А мы уже в аду, ты оглянись вокруг-сказал я.- Ад не обязательно будет полыхать огненными озерами. Тебе того что с тобой происходит мало? Твое сознание- это главная тюрьма. Я дам тебе все, дам тебе все, о чем ты можешь мечтать, весь глянец в мире. Все самое дороге и вкусное в этом мире. Самых красивых женщин и все богатства, и получив все ты будешь так страдать как не страдает и пылающий в аду. Поверь есть место в аду, где в самой тьме дверь, которая ведет в место которого страшиться сама тьма и там нам будет, о чем подумать.
Договорив мы ушли, оставив все свои вещи там. И больше никогда не оглядывались назад. На трассе добрый человек дал мне телефон позвонить, и мои родители забрали нас на машине. Дима уехал в Миргород и перевелся в их институт. Он стал больше выходить в свет и общаться с людьми, нашел там себе девушку и друзей. Мы часто общаемся в скайпе и ни разу не вспоминали те дни. 
Саша сжег все мосты. Он удали все страницы в социальных сетях и сменил номер. Я даже не знаю куда он уехал. Перед тем как удалить меня из друзей в скайпе он отправил мне длинное письмо.
«Привет. Ощущение словно давно все это было. Да и не со мной вовсе. Снова и снова. Каждое утро встаю как мертвый. Опыт субъективный. Может и мертвый кто его знает. Хожу по улицам как чудище. Из своей жуткой вселенной воспринимаю мир. Бывает на человек смотрю и боюсь, что увидит он чего, такого что собой быть перестанет. Вечером стараюсь в зеркало не смотреть. Не из-за внешности, а из-за суммарного набора ассоциаций и образов моего лица. Они меня отсылают к архетипам и подобиям видений на периферии разума.  Солипсизм-это тоже не моё. Довольно глупо записывать свои мысли, если ты солипсист. Можно ли почувствовать последнюю вещь своего рода? Вот посетило меня чувство близкого конца. С религией чего-то туго стало. С Богом тоже. Мир словно пустеет. Это напоминает, когда я детском лагере уезжал последним. Сначала начали исчезать предметы, затем люди. И остались только пустые кровати. Затем и мне пришло время собрать вещи и покинуть это место. В моей взрослой жизни происходит нечто подобное. Сначала ушли люди. Появились места куда я не могу попасть в силу обстоятельств мне не подвластных. И наконец предметы. Последнее время, когда мне в руки попадает тот или иной предмет, я не знаю держу я его в последний раз или нет. А ведь я практически помню точку, с которой все начало идти под откос. Пока пишу еще и чувство страха появилось, что приговор себе выписываю. Что-то среднее между де-жа-вю и осознанным сном. На ум приходит картина человека в глубоком мраке. У него в руках истина, написанная маленькими буквами на мутном пергаменте. Перед ним костер, в который он вместо веток кидает кусочки своего тела. Мрак густеет и тело уменьшатся. Под конец приходит понимание что рука в воздухе висит. Падает в костер вместе с истиной сгорая. А ведь ты проходишь потом через это место, а там черное пятно на траве.»
Самое забавное что это все что у меня осталось от общения с ним, ни фотографий и видео ничего.
Ну а я, иногда вспоминаю все это, но с каждым разом все более обыденно. 

[KpeBeg]

Очень впечатлило, просто выше/ниже некуда. Ощущение себя частью плохо нарисованного полотна - знакомо.

[Пучок Перцепций]

Спасибо) 

[OpiumFM]

Здорово... здорово и здраво. Сам писать больше не могу, зато больше стал читать других) Спасибо.

[igor4444]

рукописи не горят)

[Пучок Перцепций]

22 минуты назад, igor4444 сказал:



рукописи не горят)

щя найду сек)
начал еще писать один рассказ не знаю что получиться но пока медленно, пока после работы сильно трудно мысли сзязывать)

[PSYHORROR]

Неплохо так. Но подтягивай диалоги. Когда не пишешь просто читай, читай и читай как можно больше. Единственный способ вырасти над собой - читать и делать всё задуманное сразу.

[Пучок Перцепций]

8 минут назад, PSYHORROR сказал:



Неплохо так. Но подтягивай диалоги. Когда не пишешь просто читай, читай и читай как можно больше. Единственный способ вырасти над собой - читать и делать всё задуманное сразу.

спасибо)постараюсь прислушаться к совету потому что всегда найду миллион поводов отложить)))

[PSYHORROR]

5 минут назад, Пучок Перцепций сказал:



спасибо)постараюсь прислушаться к совету потому что всегда найду миллион поводов отложить)))

И так во всём и со всем, про задуманное. Если даже что-либо не может состояться вполне здесь, что-то мешает, всё равно воплощай сей час. По кусочкам, штрихами, но, ты видел как творятся картины? По начал у результат мало заметен и вообще не видно, может ли что из этого получиться да если и может - то что? Но вскоре образ наделяется содержанием. Формы и черты крепнут. Рука - набивается...

[Vratar]

Психоррор это как ручка волюме, и работа с эквалайзером.
Во всей теме думаю надо поймать ритм и он запишется на твоём синтезаторе как очередной звук

[Аксолотль]

Очень глубоко. Начало напомнило Мамлеева, но, дальше ты копаешь ещё глубже, в самую суть жизни. Перед прочтением этого текста, мне снилось, что война началась в городе где я живу (а она и правда может начаться в любой момент). Синхрония.
Пиши ещё.

[Ataman]

 Перечитаю если не пойму. А понять пытаюсь как тревога и страх переданы? Классических заманух не замечено. Круто короче)"!
 

[Ksenkalavinka]

А я как всегда буду на эмоциях__)))
Это настолько атмосферно, что я аж вжилась в это состояние дежавю, и знакомого состояния, будто здесь и сейчас происходит что то непонятное, но имеющее место быть. Я не могу объяснить короче словами!!!!! От меня лике)